Наполеон. Дорога на Варенн

Наши дороги и наши приграничные города заполнены новобранцами, которые горят желанием идти по вашим стопам. Отныне мы не будем более игралищем предательского мирного договора и не прекратим военных действий до тех пор, пока не вынудим англичан, этих извечных врагов нашего народа, отказаться от их замысла будоражить континент и присвоить себе господство на океане.

Солдаты! Я не могу выразить вам мои чувства лучше, нежели сказав, что ношу в своем сердце такую же любовь к вам, какую вы каждодневно выказываете мне».

В то время как король Пруссии, выполняя условиям перемирия, подписанного 16 ноября, сдает французам все крепости, какие у него остались, Наполеон делает привал и, поворачивается в сторону Англии, нанося ей, за неимением иного оружия, удар своим указом. Великобритания объявлена находящейся в блокаде: всякая торговля и всякое сообщение с Британскими островами запрещены, и впредь ни одно письмо на английском языке не доставляется почтой; всякий подданный короля Георга, какого бы сословия и какого бы звания он ни был, находящийся во Франции или в странах, которые заняты нашими войсками и войсками наших союзников, объявляется пленным; всякий склад, всякая собственность, всякий товар, принадлежащие англичанину, признаются военной добычей; торговля товарами, принадлежащими Англии или поступившими с ее фабрик и колоний, запрещена; и, наконец, всякое судно, приходящее из Англии или из английских колоний, впредь не будет принято ни в одном порту.

Наложив таким образом в качестве верховного политического жреца интердикт на целое королевство, он назначает генерала Юлена военным комендантом Берлина, сохраняет за князем фон Хацфельдом гражданское управление и идет навстречу русским, которые, как это происходило при Аустерлице, спешат на помощь своим союзникам и, как это случилось при Аустерлице, прибывают тогда, когда те уже уничтожены.

Наполеон находит время отправить в Париж, где их помещают на хранение в Доме инвалидов, шпагу Фридриха Великого, его ленту ордена Черного Орла, его генеральскую перевязь и знамена, под которыми сражалась его гвардия в знаменитой Семилетней войне, и, покинув Берлин 25 ноября, выступает навстречу врагу.

На подступах к Варшаве Мюрат, Даву и Ланн встречают русских.

После небольшой стычки Беннигсен оставляет столицу Польши, и туда вступают французы.

Весь польский народ встает на сторону французов, предлагает свое имущество, свою кровь, свою жизнь и взамен просит лишь независимость.

Об этом первом успехе Наполеон узнает в Позене, где он остановился, чтобы посадить на трон еще одного короля; этот король — старый курфюрст Саксонский, чью власть он укрепляет.

Год 1806-й завершился сражениями при Пултуске и при Голымине, а год 1807-й начался битвой при Эйлау.

Это была странная и безрезультатная битва, в которой русские потеряли 8 000 человек, а французы — 10 000, в которой каждая из сторон приписала победу себе и после которой царь приказал отслужить благодарственный молебен за то, что оставил в наших руках 15 000 пленных, 40 артиллерийских орудий и 7 знамен.

Но это была и первая настоящая схватка между ним и Наполеоном: он устоял, а стало быть победил.

Это чувство гордости оказалось недолгим.

Двадцать шестого мая был взят Данциг.

Несколько дней спустя русские были разбиты при Шпандене, Ломиттене, Альткирхе, Вольфсдорфе, Гуттштадте и Гейльсберге.

Наконец, вечером 13 июня две армии сошлись лицом к лицу перед Фридландом.

Утром следующего дня раздались пушечные выстрелы и Наполеон двинулся на противника, воскликнув:

— Нынешний день будет удачным — это годовщина Маренго!

И в самом деле, как и при Маренго, битва стала предельно напряженной и решающей.

Русские были разгромлены; Александр I потерял полегшими на поле боя, утонувшими в Алле и взятыми в плен 60 000 человек; 120 артиллерийских орудий и 25 знамен стали добычей победителей, а остатки разбитой армии, даже не помышляя о сопротивлении, укрылись за Прегелем, разрушив за собой все мосты.

Несмотря на эту меру предосторожности, 16 июня французы переправились через реку и тотчас двинулись к Неману, последней преграде, которую оставалось преодолеть Наполеону, чтобы перенести войну во владения российского императора.

И тогда царь пугается; чары британских обольщений развеиваются, словно дым.

Он находится в том же положении, что и после Аустерлица, без всякой надежды на помощь.

И он принимает решение унизиться во второй раз.