Наполеон и Мария-Луиза

Канувиль так и застыл на пороге, и Полина, не прерывая приятного занятия, мило позвала его:

— Ну что же вы, входите, капитан!

Но офицер лишь отрицательно покачал головой. Позже он признается:

«Я был убит, увидев, как грубо и бездарно выполняет Септей ту работу, которую я делал так деликатно и нежно».

И он немедленно уехал в Испанию, страшно опечаленный.

Несколько недель спустя Септей стал любовником госпожи де Барраль, экс-любовницы императора (в конечном итоге при императорском дворе все становились немножко родственниками). Разъяренная Полина отправила его в Испанию, где он встретился с Канувилем.

Долгие месяцы оба офицера проводили время, куря трубки и делясь воспоминаниями о далекой принцессе…

Однажды Полина узнала, что Септею оторвало ногу в битве при Фуэнтесе.

— Ах, какой ужас! — воскликнула она. И добавила, видя, как окружающие взволнованы ее горем:

— Да, это ужасно!.. Мы лишились такого хорошего танцора…

В начале 1810 года молодой немецкий офицер Конрад Фридрих явился во дворец Нёйи, чтобы попросить у Полины рекомендацию.

Он был очень хорош собой, и принцесса почувствовала, как зажглась в ней та жажда победы, которая была свойственна самому Бонапарту, мечтавшему сделать немецкую территорию территорией империи…

— Приходите завтра, — сказала она ему.

Дисциплинированный молодой немец пришел в назначенное время. Но на этот раз лакей провел его не в гостиную, а в ванную Полины: она как раз заканчивала туалет, совершенно обнаженная под муслиновым платьем.

Послушаем молодого Конрада:

«Я тут же узнал, — пишет он, — прекрасную сестру Наполеона, пышные формы которой легко угадывались под прозрачной тканью при малейшем ее движении. Она пригласила меня сесть рядом с ней на мягкую кровать…»

Исполнив на кровати все то, для чего она и была предназначена, принцесса и немец почувствовали голод.

«Она велела накрыть на стол в соседней комнате, — добавляет Конрад, — роскошный обед подкрепил нас. Уходя, я пообещал скоро возвратиться; я провел у принцессы еще много вечеров».

Естественно, Полине быстро наскучил красивый немец.

Однако, чтобы вознаградить его за доставленное удовольствие, она попросила Мюрата назначить Конрада лейтенантом в легкую кавалерию неаполитанской армии.

Развод Наполеона с Жозефиной доставил принцессе Боргезе огромную радость, ведь она ненавидела свою невестку. Женитьба Наполеона на Марии-Луизе открывала перед ней широкие перспективы.

Церемония бракосочетания привлекла в Париж много знатных иностранцев, Бернар Набонн пишет, что «у принцессы появилась возможность провести сравнительный анализ представителей всех европейских рас, и она не хотела ее упустить». Она по очереди укладывала в свою постель австрийца принца Меттерниха, поляка князя Юзефа Понятовского, русского полковника Чернышева. Этот джентльменский набор после итальянца Бланджини и немца Фридриха дает представление о том, как Полина собиралась использовать Общий рынок…

ПОЛИНА ПРОДАЕТ СВОИ ДРАГОЦЕННОСТИ РАДИ СПАСЕНИЯ ИМПЕРИИ

Ода была самой верной и любящей сестрой.

Артур Леей

Будущая принцесса Боргезе, которая в залатанном платьице бегала в детстве по улицам старого Марселя, сохранила вкус к здоровой народной шутке, что станет однажды самой привлекательной чертой французских мидинеток.

Император имел счастье убедиться в этом во время одной официальной церемонии. Полина шла позади императрицы. Вдруг она приставила ко лбу указательный палец и мизинец, изображая, говоря словами Бернара Ожэ, «те костные образования, которые природа намертво прирастила ко лбам всех представителей рогатого скота».

А Фуше добавляет» «Жест, к которому в народе прибегают лишь тогда, когда хотят грубо высмеять легковерного обманутого мужа».

На беду. Наполеон, от зоркого взгляда которого никогда ничего не ускользало, заметил в зеркале сей непочтительный жест своей сестры. Он поднялся с места и был готов влепить пару звонких пощечин этой высокопоставленной дуре, так и не сумевшей отвыкнуть от бесцеремонных плебейских привычек грязных марсельских окраин. Но Полина, сохранившая с детства также быстроту реакции, уже улепетывала через всю гостиную и на этот раз сумела избежать императорского гнева.

В результате дерзкой выходки, глубоко поразившей иностранных дипломатов, случившихся в то время в Тюильри, принцессе было приказано больше во дворце не появляться. Несколько дней она страшно горевала. Но потом вдруг осознала, что этот запрет имеет и хорошую сторону: он высвобождает массу времени, и она может целиком посвятить себя «упоительной игре блаженного соития», как тогда говорили в высшем парижском обществе. Так что Полина была еще и благодарна своему августейшему братцу.

Зная по собственному опыту, что лечение на водах, особенно «водный массаж и растирание кожи» в высшей степени благоприятно сказывается на здоровье, Полина летом 1811 года отбыла в Экс-ла-Шапель

Строгие нравы современности, к счастью, положили конец этим удручающим беспорядкам…].