Наполеон и Мария-Луиза

Спустя пару дней Тальма прислал Полине из Женевы вот такое страстное письмо:

«Друг мой, итак, я тебя покинул. Я разлучен с тобой и разлучен надолго. Ты этого хотела, мой отъезд был необходимым, но на какую ужасную жертву ты вынудила меня пойти. Твоя доброта, слезы, которые я видел в твоих глазах, утешения, которые ты пролила, как бальзам, на мое страдающее сердце, не смогли унять мою печаль и подсластить горечь расставания, но они по крайней мере зажгли передо мной лучик надежды. Позавчера я выехал на рассвете и смог в последний раз взглянуть на твои окна. В последний раз, глядя на твою комнату, я мысленно попрощался с тобой, проливая горькие слезы…»

Принцесса прочитала это письмо с чувством большой досады. Спустя несколько дней после этого она отправила Тальма вежливый ответ. После прочтения ее письма у того появилось чувство, что он случайно упал в раскрытый люк во время третьего акта «Аталии»… Нахмурив брови, напустив на лицо отработанное выражение горя, он лег в кровать, испуская романтические стенания… Едва проснувшись, он схватился за перо и, рыдая, написал Полине пространное послание, отрывок из которого я привожу ниже:

«Ах! Скажи мне, помнишь ли ты о тех моментах опьянения и исступления, в которые ты меня приводила?.. Помнишь ли ты о ласках, на которые лишь ты одна могла меня подвигнуть (которые только ты от меня получала), которые только ты вызывала и которые я тебе предоставлял, когда мое лицо орошалось твоими слезами?..»

Но этот образчик восторженной прозы прибыл в Экс в момент, когда принцесса Боргезе узнала, что под Москвой пал на поле боя ее дорогой Канувиль. И она бросила письмо Тальма в корзину для бумаг. Не получив ответа на свое послание, трагик изложил на четырех листах крик боли и послал его из Парижа, куда к тому времени уже успел возвратиться.

«Вы еще не знаете, Полина, того сердца, которое всецело Вам предано. Вы еще не знаете, какие глубокие раны Вы ему нанесли, с каким чувством поклонения оно Вас боготворит и почитает, Полина. Полина, сердце мое разрывается. Здесь я встретил только людей, которые смогли тебя недавно видеть… Они рассказали мне о тебе, а я, вынужденный бороться со своим волнением и болью в присутствии их, должен следить за выражением своего лица и разговаривать с ними безразличным тоном, чтобы не показать им волнения и тревоги сердца, которое лишь ты одна можешь заставить биться с ужасающей частотой… Ах, Полина, мое отчаяние дошло до предела».

И на этот раз Полина ему не ответила. Тогда Тальма – любивший себя помучить – направился бродить вокруг замка Нейли, смакуя болезненные воспоминания, а затем написал Полине вот это последнее письмо:

«О, дорогой друг, каким волнением я охвачен. Все обстоятельства нашей связи разом всплыли в моей памяти; все члены мои задрожали, я стал звать тебя по имени, словно бы ты появилась передо мной, а из глаз полились слезы. О, друг мой, на какие муки ты меня обрекла?»