Наполеон и сделка с дьяволом (СИ)

― Есть. Восточная Пруссия с Кенигсбергом. Как вы знаете, после смерти Елизаветы в 1761 году новый государь и ярый почитатель Бисмарка Петр III возжелал вернуть ему этот регион, присоединенный к России в результате семилетней войны. Если вы предложите Александру эту кость, он вцепится в нее. Ему ведь тоже нужно основание, чтобы остановить полки на границе и не преследовать агрессора дальше. Иначе его не поймут ни в армии, ни в народе. Восточная Пруссия ― очень серьезное основание. Для вас же этот регион не слишком важен. Тем более, что немцы не очень рады присутствию у них ваших войск.

― Думаете, русским будут рады больше?

― Почти все государыни и жены государей последнего времени, начиная от Екатерины и даже раньше, были немецкими принцессами. Это имеет значение.

Наполеон задумался.

― Вы думаете, он за это ухватится? А как же англичане?

― Пруссия стоит дороже, чем ему могут дать англичане. Кроме того, я постараюсь помочь в этом вопросе. Я сам повезу письмо, если вы его напишите.

― У вас есть связи при дворе?

― Есть кое-какие возможности. Думайте. У вас есть время до утра. Больше дать не могу. Вы слишком заметная фигура, чтобы ваше отсутствие не вызвало паники. Вас, наверное, уже ищут. В письме предлагаю сделать упор на то, что вы совершили ошибку, вторгшись в Россию, о чем сожалеете. В качестве компенсации за принесенные страдания... Ну, и так далее.

Император вскинулся при последних фразах, но граф Монтекристо жестом остановил его.

― Рекомендую отбросить ненужную в данной ситуации гордость ― для вас важно выиграть время. Бумага все стерпит. Если все получится, я найду вас в Париже, и тогда поговорим о новом оружии и о том, как добраться до англичан.

Наполеон вновь погрузился в задумчивость, а граф Монтекристо отправился спать, предварительно показав Императору его комнату, где имелись также и письменные принадлежности.

Утром Наполеон протянул графу незапечатанный конверт.

― Прочтите.

Граф Монтекристо быстро пробежал глазами по тексту, размещенному на трех листах. Внизу последнего, кроме подписи, стояла также личная печать Императора.

― Неплохо. Думаю, Александр будет впечатлен. Давайте позавтракаем ― и в путь.

...Спустя три часа они заметили на дороге французский дозор. Пришло время прощаться.

― Куда вы сейчас, граф? ― поинтересовался Наполеон.

― В ставку Кутузова.

― Передайте ему привет от меня. Скажите, что я впечатлен его идеей направить меня обратно по старой смоленской дороге, которую он успешно реализовал под Малоярославцем. Хитер. Без сражений хочет уполовинить мою армию.

― Хитер и умен. Так о нем и Суворов отзывался.

Попрощавшись с графом, Император выехал на дорогу навстречу французскому дозору. Соответствующая легенда у него была уже заготовлена.

Глава вторая

― Ваше Сиятельство! Михаил Илларионович! Тут какой-то гусарский офицер очень просит вашей аудиенции. Говорит, дело чрезвычайной важности. Капитан Шпагин.

― Эко, фамилия-то у него какая гусарская. Не знаю такого. Запомнил бы. Ладно, зови. Но без оружия.

― Знамо дело.

Моложавый гусарский капитан действительно оказался незнакомым. Иначе генерал-фельдмаршал запомнил бы это мужественное лицо с выразительными голубыми глазами.

― Что у вас, капитан?

Гусар протянул ему конверт, одновременно подавая руками тайный знак масонской ложи .

― Свободен, ― бросил Кутузов адъютанту. Когда тот вышел, поинтересовался:

― Что за срочность, гусар?

― Прочтите, все поймете.

Кутузов углубился в чтение, то и дело удивленно вскидывая брови.

― Откуда у вас это письмо, капитан?

― От самого Императора.

― Вы что, были у них в плену?

― Не совсем так, Ваше Сиятельство. Это Наполеон был у меня в плену.

― Был? У вас?

― Я передал его вчера в руки французского дозора возле Царево-Займище. Отпустил после обстоятельной беседы и получения вот этого письма.

― Что-то проскакивало в донесениях. Где-то в тех краях казаки-донцы атаковали императорский обоз и порубили с полсотни охраны. Будто бы сам Император ушел, но обоз захватили. Правда, про содержимое обоза скромно умолчали. Но не много ли вы на себя берете, капитан?

― Я участвовал в этом бою, переодевшись казаком. Император не ушел. Пока донцы разбирались с добычей, я отвел его в охотничью избушку, и мы вдумчиво проговорили весь вечер. Наполеон действительно считает вторжение в Россию ошибкой, как и пишет в письме. Кстати, он просил передать вам привет и свое восхищение вашими действиями под Малоярославцем, когда вы заставили его отступать по уже разоренной старой смоленской дороге. Говорит, тем самым вы без сражений уполовините его армию.

― Будут и сражения. ― Кутузов довольно сощурился. ― Но вы так и не ответили: почему вы отпустили его? Кто дал вам право решать такие вопросы? Я ведь могу и привлечь вас к дисциплинарной ответственности.