Наполеон и женщины

Теперь император каждый день тайно ездил на набережную Вольтера. Закрыв в пять часов вечера свои досье, он садился в карету без гербов и приезжал к прекрасной польке, которая нежно встречала его, выказывая самую горячую любовь.

После забав, раз от разу все более длительных и прихотливых, Мария садилась ему на колени и читала стихи или пела старинные польские песни.

Тогда император забывал все подозрения государя, все интриги двора, все проблемы завоевателя и увивался любовью, как подросток.

Однажды он взял календарь и написал на обложке несколько фраз, которые Мария прочитала со слезами на глазах:

«Ты для меня чудо, я непрестанно нахожу в тебе что-то новое. Я понимаю тебя, потому что знаю твою жизнь до встречи со мной… Эта жизнь создала в тебе сплав независимости и покорности, мудрости и легкомыслия… Ты не похожа ни на одну из женщин, ты единственная в своем роде…» [58]

Иногда Наполеон надевал костюм буржуа, большой фуляровый шейный платок и круглую шляпу и гулял с Марией по Парижу. Смешавшись с толпой, не узнаваемый прохожими, он водил ее по улицам, где жил прежде, еще бедный и непризнанный, показывал ресторанчики, где он бывал, вспоминал прогулки по Елисейским полям, когда он в минуты отчаяния задумывался о будущем.

Никому не известные, как все влюбленные Парижа, они до самой ночи нежно беседовали на какой-нибудь скамейке у реки.

Когда настала весна, любовникам удавалось даже выскользнуть из-под надзора Фуше. Они уезжали в «городском» экипаже, останавливали его в предместьях, населенных простонародьем, фланировали под ручку по улицам, смотрели представления уличных театриков, а потом уединялись на два-три часа в маленькой пригородной гостинице для пылких ласк [59].

Ранним утром они возвращались в Париж и, проезжая мимо Тюильри, забавлялись, глядя на окна императорских покоев, где всю ночь напролет горели свечи, чтобы никто ничего не знал о ночных эскападах государя.

Во время этих сентиментальных прогулок Мария Валевская не раз заводила разговор о своей стране, возрождения которой она добивалась с чисто женским упорством. Но Наполеона в то время занимали проекты относительно других стран Европы.

В ноябре 1807 года армия Жюно овладела Португалией, которая, единственная из всех европейских держав, не закрыла своих портов для Англии. Пораженный мир узнал, что королевская семья Португалии бежала в Южную Америку.

Такая легкая победа разожгла аппетит Наполеона. Теперь он хотел присвоить и Испанию и подводил фундамент под свое честолюбие весьма оригинальным способом, — логика его была такова: «С давних времен в Испании правила та же династия, что во Франции. Поскольку я стал наследником великого короля, то и испанскую корону должен носить один из моих родственников. И я выбрал на смену Карлу IV своего брата Жозефа».

Планам императора способствовала анархия, которая царила в Испании весной 1808 года. Карл IV, интересовавшийся только охотой, предоставил управление своей жене Марии-Луизе, которая развратничала с лакеями, конюхами и кучерами, а постоянным ее любовником был бывший гвардеец Мануэль Годой, которого она сделала главнокомандующим, министром и кавалером ордена Золотого Руна.

Этот неумный и злонравный человек был полным господином Испании. Народ его ненавидел, а злейшим врагом его был наследник короны, принц Астурии.

В начале марта Наполеон отправил в Испанию войска Мюрата, который, вдохновляемый Каролиной, претендовал на корону Карла IV.

Зная слабость короля и продажность фаворита королевы, Наполеон объявил:

— Мы возьмем Испанию без единого выстрела.

Но неожиданные события изменили ситуацию. 19-го в Аранхуэсе народ арестовал Годоя и заставил Карла IV отречься в пользу наследного принца, который вступил на престол под именем Фердинанда VII.

Французская армия подходила к Мадриду как раз во время этих событий. «Испанцы не сомневались, — пишет Блаз, — что мы пришли с целью подготовить эту революцию и поддержать ее. Годоя ненавидели, Фердинанд был популярен, нас встречали доброжелательно».

Мюрат, который рассчитывал стать королем Испании, писал императору:

«Повсюду ожидают Ваше Величество, Ваш приезд принесет счастье. Ни у одного народа не было такой плохой администрации как у испанцев. Этот народ в высшей мере наделен чувством чести, и я убежден, что они Вам понравятся».

23-го французская армия с барабанным боем вошла в Мадрид через ворота Алкала.

Наполеон решил не откладывая пересечь границу, чтобы лично руководить военными операциями.

В это время плачущая Мария Валевская возвращалась в Польшу.

* * *