Наполеон и женщины

Без четверти семь у ворот появился всадник — прибыл Баррас. Три женщины кинулись нежно его обнимать, и все направились к столу, в то время как семьдесят два конных жандарма, с великолепными усами, исполнив свой долг, рысцой возвращались в Париж.

* * *

Обед прошел очень весело. После супа все три женщины сняли платья и белье, оставшись голыми. Перед вторым блюдом Терезия окунула кончики своих грудей в бокал шампанского, налитый себе Баррасом. Когда подали птицу, Мари-Роза украсила себя, воткнув левкой «в корзиночку». Когда приступили к салату, Фортюне Амлен, обвязав талию салфеткой, исполнила чувственный танец. Перед десертом Терезия, встав на четвереньки на ковер, «изобразила рассерженную африканскую пантеру». И, наконец за сыром Мари-Роза, сев на колени к Баррасу, «показала ему, — по выражению барона Буйе, — как искусно она умеет разжечь мужчину своей прелестной подвижной задницей»'.

Дела принимали все менее гастрономический оборот. Будущая императрица увлекла будущего члена Директории на канапе и повела себя — продолжаем цитировать барона Буйе — «как добрая хозяйка, заботящаяся о благоденствии своих гостей».

В то время как Баррас вслед за левкоем проник «в хорошенькую корзиночку», мадам Тальен развлекалась у камина с одним из своих спутников «на всякий случай», а мадам Амлен предоставила свое упоительное тело гурманству второго красавца.

Ночь закончилась весьма бурно, и когда ранним утром лучи солнца прорезали распластавшийся над Сеной туман, они осветили в гостиной на ковре Мари-Розу и ее подруг, сраженных сном в довольно непристойных позах.

* * *

В семь часов утра семьдесят два жандарма были уже на своем посту у моста Круасси для охраны возвращающегося в Париж Барраса и его любезных статисток. Нельзя же было подвергать риску нападения бандитов с большой дороги или злокозненных роялистов такого рьяного и самоотверженного защитника демократических свобод.

В девять часов Баррас, слегка усталый, вышел из комнаты Мари-Розы, с удовольствием вдыхая запахи осеннего утра. Он чувствовал себя превосходно. Когда он отвязывал лошадь, на дорожку сада вышла Мари-Роза в прозрачном пеньюаре и окликнула его:

— Поль!

Она обвила руками его шею, ласковая, лепечущая, очаровательная. Он понял и спросил довольно сухо:

— Сколько тебе надо?

Она потупилась.

— Я должна за платья три тысячи франков (девять тысяч наших старых франков).

— Пришлю сегодня вечером.

Она радостно кинулась ему на шею. Со слегка раздосадованным видом он отстранил ее, потрепал по щеке, вскочил на лошадь и пустил ее в галоп.

Мари-Роза вернулась к себе, веселая, не подозревая, что эта просьба разлучит ее с Баррасом и совершенно изменит ее судьбу.

* * *

По дороге в Париж председатель Конвента размышлял. Только несколько дней назад к нему явилась мадам Тальен и попросила от имени Мари-Розы большую сумму. Он отказал. Но Терезия направилась к секретеру и выгребла все деньги, которые там были.

— Дорогой мой, — сказала она, смеясь, — ваши метрессы не должны ни в чем иметь недостатка. Разве они не угождают вашим вкусам со всем усердием?

Баррас тоже рассмеялся. Но сегодня утром он вдруг почувствовал, что устал содержать любовницу, которая не может устоять перед драгоценностью или куском шифона, бросает деньги на ветер и беспечно берет в долг, словно женщина легкого поведения, «считающая, что предусмотрительная природа от рождения снабдила ее удобным устройством под пупком, позволяющим расплачиваться по счетам».

Он решил порвать.

Но что будет с Мари-Розой? Он подумал с минуту и улыбнулся — удачная мысль! Чтобы избавиться от этой женщины, он выдаст ее замуж за маленького Бонапарта, который давно уже мечтает укрепить свое положение посредством светского брака.

Чтобы преодолеть снобизм мадам Богарнэ и добиться от нее согласия на этот неравный брак, надо вытащить из темного угла этого тощего генерала, который был представлен ей на одном из вечеров мадам Тальен, и дать ему возможность продвинуться. А что касается корсиканца, то брачный союз с аристократкой приведет его в восторг.

Таким образом, каждый получит свое, а будущий член Директории освободится от неудобной связи и посвятит себя целиком прекрасной Терезии, любовный талант которой он оценил этой ночью.

* * *

Пока Баррас строил планы ее будущего, Мари-Роза наслаждалась болтовней с подругами за легким завтраком. В десять часов мадам Тальен, мадам Амлен и два кавалера поднялись в карету. В последнюю минуту в карету села и Мари-Роза:

— Я проеду с вами до парижской дороги и вернусь пешком.

Она сошла на втором повороте и минуту стояла, махая рукой друзьям. Когда карета скрылась из виду, она пошла потихоньку, собирая цветы и поглядывая сквозь деревья парка на крыши большого строения на холме. Она знала легенду этого замка: в XI веке вождь норманнов по имени Одон обосновался здесь, чтобы нападать на проезжих путников, грабить, а иногда убивать их. Легенда сообщала и о том, что этот дикарь приводил в свое жилище женщин и девушек округи и грубо насиловал их на сундуке.