Наполеон III. Триумф и трагедия

Иерархи католической церкви и их паства также были настроены против революционеров и при определенных условиях рассматривали Луи Наполеона как человека, кто может соответствовать их интересам. Они оказали доверие главе бонапартистов.

Региональные и местные власти, уставшие от революционных потрясений, хаоса и неизвестности, с определенной ностальгией вспоминали времена монархии, что также делало их союзником Луи Наполеона.

Важную роль в эмоциональном восприятии избирателем предвыборной борьбы составляла патриотическая часть обещаний кандидатов в президенты. И здесь явное преимущество было за главой бонапартистов, поскольку имя Наполеона было овеяно воспоминаниями и легендами о славе наполеоновских походов и завоеваний. Луи Наполеон не скупился играть на патриотических струнах выборщиков.

Луи Наполеон получил поддержку от монархистов и орлеанистов, которые дружно выбрали его в противовес республиканцам и социалистам. При этом они рассчитывали, что принц станет подобием тарана, кто снесет республиканскую преграду, победит, но при этом будет полностью находиться под их влиянием. Тьер полагал, что Луи Наполеон не был самостоятельной фигурой, поэтому он будет вынужден прислушиваться к советам более опытных в политике людей. «Благо Франции требует от него покорности и безграничного подчинения тем, кто знает Францию лучше его»[706], — подчеркивал глава орлеанистов. В другом случае Тьер сравнил генерала Кавеньяка с Луи Наполеоном и подчеркнул, что если «расстегнуть Кавеньяка, то внутри можно найти красный цвет», а Луи Наполеон менее опасен, и с ним можно справиться. «Мы дадим ему женщин и будем держать его в руках»[707], — сказал Тьер.

По понятным причинам собственное выдвижение монархистов и орлеанистов на президентское кресло исключалось. «Многие мои друзья хотят, чтобы я выставил свою кандидатуру на выборах в противовес Луи Бонапарту. Они, как и я, думают, что только я смогу противостоять Бонапарту во имя принципа порядка. Однако, если я и могу противостоять, сомневаюсь, что мне удастся победить его на выборах, по крайней мере президентских»[708], — приводит Зелдин слова главы орлеанистской партии.

17 ноября 1848 года Луи Наполеон и Тьер впервые познакомились лично. По итогам этой встречи у Тьера сложилось мнение о характере собеседника как «кротком и добром, а ум немножко химерический»[709]. По отношению к главе орлеанистов Луи Наполеон был подчеркнуто вежлив и не раз говорил, что мнение и советы Тьера для него имеют важное значение.

В качестве условий поддержки Тьер предъявил Луи Наполеону следующие требования: ввести законодательные ограничения на деятельность политических клубов, разместить в Париже пятидесятитысячную армию, готовую подавить любые попытки выступлений, отказаться от поддержки радикальных революционных элементов в Германии и Италии.

Луи Наполеон трижды посетил Тьера в штаб-квартире «Партии порядка» на Rue de Poitiers. Кандидат в президенты согласился на все условия орлеанистов, в том числе и на то, что в случае его победы в правительство войдут представители «Партии порядка»[710]. Однако, по словам Ридли, Тьер не был полностью удовлетворен. «Когда Луи Наполеон, — продолжает британский историк, — показал ему проект своего предвыборного манифеста, то орлеанист отверг его как неприемлемый для „Партии порядка“. Тьер жаловался своим друзьям, что в манифесте слишком много говорится о социализме, что документ написан на плохом французском. Он прочитал Луи Наполеону лекцию о политике»[711]. Более того, Тьер подготовил проект предвыборного манифеста и посоветовал принцу не одеваться в униформу или слишком стильную одежду, а также сбрить усы и маленькую «имперскую бородку»[712].

Глава бонапартистов спокойно и смиренно слушал орлеаниста, а Тьер говорил своим друзьям, что Луи Наполеон невероятно слаб и глуп. Но «Луи Наполеон не сдвинулся с места. Он не сбрил усы и бородку и не принял манифест Тьера»[713]. Несмотря на это, поддержка «Партии порядка» и части монархистов была обеспечена.