Наполеон, или Миф о «спасителе»

Так завершает Мишле свою «Историю Революции». В самом деле, слишком быстро обнаружились истинные намерения тех, кто одержал победу над Робеспьером, кто получил прозвище «термидорианцев», состоявших из уцелевших жирондистов, осмотрительных дантонистов и раскаявшихся монтаньяров во главе с «молчаливым большинством» Болота. Программа этих термидорианцев получила емкое выражение в словах, оброненных Буасси д'Англа: «В стране, управляемой собственниками, царит общественный порядок, в той же, где правят неимущие, властвуют законы природы». А это значит, что Революции пора остановиться, так и не удовлетворив требований санкюлотов. Предместья столицы с горечью констатируют это. Голод, явившийся следствием неурожая и отмены продовольственных реквизиций, неслыханная дороговизна и рост безработицы вновь выгоняют на мостовые «патриотов». 12 жерминаля III года (1 апреля 1795 года) они штурмуют Конвент, однако из-за плохой организации рассеиваются под натиском отрядов Национальной гвардии. 1 прериаля (20 мая) под лозунгом «Хлеба и конституции 1793 года!» вспыхивает новое восстание, и вновь сказывается отсутствие руководителей. Верные Конвенту войска и батальоны Национальной гвардии, прибывшие из западных секций, без труда разгоняют манифестантов. Сегодня эти «последние дни революции» воспринимаются скорее как хлебные бунты, нежели как восстания с политическими требованиями. Тем не менее последовавшие за ними репрессии безжалостны. Личный состав секций уничтожен, санкюлоты обезоружены, Париж сломлен и в течение тридцати лет ни разу уже не поднимет головы.

«Лишь частная собственность может служить основой земледелия, промышленности, производства и общественного порядка», — не устают повторять термидорианцы. Словом, защита собственности, той, разумеется, и об этом следует помнить, которая была распределена в 1795 году. Термидорианцы — это партия дельцов, нажившихся на Революции, тех, кто скупал земли церкви и дворян-эмигрантов, спекулировал на армейских поставках или на падении курса ассигнатов, прибрал к рукам ключевые должности. Главный постулат их программы — ни в коем случае не ставить под сомнение правомочность свершившейся распродажи национального имущества. Программа поддерживается зажиточным крестьянством — состоятельными владельцами этого имущества. Для ее реализации важно исключить саму идею реставрации старого режима. В термидорианской фракции слишком много цареубийц, чтобы она желала возвращения Людовика XVIII, брата короля-мученика, даже если его воцарению будут содействовать самые умеренные из его сторонников, прочно обосновавшиеся на западе, в центре и на юге страны.

Проголосовав за конституцию 1795 года, вверившую исполнительную власть пяти директорам, а законодательную — двум Советам: Совету старейшин и Совету пятисот, Конвент заявил о самороспуске. Назначены новые выборы. Между тем о консервативных настроениях термидорианцев еще неизвестно провинциальным нотаблям, которые связывают с ними крайности террора. Не приведет ли это недоразумение к лавинообразному росту монархических настроений, которые если и не сметут буржуазный парламентаризм, то уж, во всяком случае, разделаются с теми, кто одержал победу над Робеспьером? Декреты 22 и 30 августа, объявившие, что в новые Советы должны быть избраны две трети из состава прежнего Конвента, преследовали цель вывести из этих собраний прежде всего «монархистов» и «фельянов» — сторонников конституционной монархии, что грозило новым парижским восстанием.

Генерал Вандемьер

Париж был свидетелем восстания санкюлотов. Теперь, в 1795 году, ему предстояло стать ареной выступлений роялистских секций. Декрет о переизбрании двух третей депутатов вызвал решительное неодобрение общественности. В нем прежде всего усмотрели стремление бывших депутатов Конвента остаться у власти. В Париже его отвергли все секции, кроме одной. Для умеренных роялистов настал благоприятный момент попытаться силой захватить власть, которой они уже не надеялись добиться законным парламентским путем.

11 вандемьера (3 октября 1795 года), получив известие о начавшихся в Дре волнениях, по инициативе секции Лe Пелетье, где находилась Биржа, семь парижских секций призвали к восстанию. Движение объединило всех недовольных. Главнокомандующий вооруженными силами, бывший дворянин Мену, с трудом скрывал свои симпатии к инсургентам. Поэтому проведение операции Конвент поручил штабу из шести человек во главе с героем 9 термидора Баррасом.

«Нам предстояло сразиться не с введенными в заблуждение патриотами, — читаем в опубликованных под его именем мемуарах, — а с многочисленными батальонами национальной гвардии. Эти достойные обыватели, величавшие себя и, быть может, на самом деле являвшиеся республиканцами, не понимали, что выбрали в вожди трусливых, облеченных привилегиями заговорщиков. Для победоносного сражения с серьезным соперником нет ничего лучше, как противопоставить ему его естественного противника — истинных патриотов, арестованных во время термидорианской контрреволюции».