Наполеон, или Миф о «спасителе»

Вскоре возникла нужда еще в 36 тысячах. Агрикол Пердигье рассказывает в своих «Воспоминаниях подмастерья», что его старший брат, хотя и был поначалу заменен грузчиком из Авиньона, все же отправился служить в Испанию. После некоторого затишья 1810 и 1811 годов рекрутский набор, намеченный на 1 января 1813 года, переносится на более ранний срок. В 1813 году, выполнив план призыва, набирают дополнительно 350 тысяч, из которых 100 тысяч — получившие отсрочку в 1809–1812 годах. В апреле — новый призыв: в распоряжение военного министерства передается 180 тысяч человек. 24 августа, в момент обострения испанского конфликта, император получает еще 30 тысяч из подлежащих мобилизации в южных департаментах в 1814, 1813, 1812 годах и ранее. В октябре 1813 года набрано 160 тысяч в счет призыва 1815 года, за исключением женатых. В ноябре — новый запрос, обусловленный тем, что Наполеон больше не желает иметь дело с войсками союзников: «Мы переживаем времена, когда нельзя рассчитывать ни на одного иностранца».

Так родилась легенда о «Людоеде». Начинается организованное сопротивление рекрутским наборам. Станислас де Жирарден, префект департамента Нижняя Сена, рассказывает, что на призывных пунктах можно было увидеть «молодых людей, которые, дабы избежать призыва, вырвали себе все зубы или почти полностью сгноили их, кто — кислотами, а кто — жуя ладан. Иные, прикладывая к руке или ноге нарывной пластырь, наносили себе раны, а затем, желая сделать их "неизлечимыми", обвязывали тряпками, смоченными в воде с мышьяком. Другие наживали себе вздутые грыжи, некоторые прикладывали к детородным органам разъедающие вещества». Банды уклоняющихся от воинской повинности наводняли провинции, нагнетая атмосферу напряженности и страха. На севере под предводительством Фрюшара сопротивление приняло даже политическую окраску. Члены этих банд пользовались поддержкой сельских кюре и местных жителей, предоставлявших им пищу и кров. Кануло то время, когда отец Агриколы Пердигье, выбранив старшего сына за дезертирство, отослал его обратно в армию. Даже префекты, такие как Ла Тур дю Пэн в департаменте Сомма или Барант в департаменте Луара, информировали дезертиров о маршруте продвижения посланных против них войск.

В феврале 1814 года в Тарне на 1 600 новобранцев приходилось 1 028 дезертиров! Бремя налогов, долгое время вполне сносное, становится невыносимым: жалованье чиновников сокращается на 25 процентов. Перед лицом нависшего над страной в результате поражений финансового кризиса Наполеон изворачивается как может. Ненависть, вызванная восстановлением сводных налогов, усиливается в результате реквизиций и введения 30-сантимной надбавки к налогам. В 1814 году вдвое увеличивается торгово-промышленный и другие налоги, которых никто уже не платит. Наконец, впервые после 1792 года Франция подверглась оккупации и ее население пережило все бедствия войны. До сих пор, благодаря бюллетеням Великой Армии, она была знакома лишь с ее парадной стороной.

Неудачи на фронте поражают все сферы жизни: экономика страдает из-за потери внешних рынков и расположенных вблизи границ предприятий, как, например, в Льеже. Падение ренты свидетельствует об утрате доверия. «Состояние торговли определяет настроение населения», — констатирует префект департамента Рейна и Мозеля. Мечты буржуазии об экономическом процветании рассеиваются. Техническое и торговое превосходство Англии ни у кого не вызывает сомнений. Победы на континенте не способствовали развитию производства, поэтому продолжение войны представляется бессмысленным. Кроме того, ведение войн предполагает хотя и умеренный, но от этого не менее обременительный государственный дирижизм.