Наполеон. Отец Евросоюза

Разочарование России в шведских и восточных делах. Не то для удовлетворения собственных своих вожделений, не то из желания выполнить условия Тильзитского договора, Россия навязала себе целых пять войн: во-первых, войну с Англией – единственным ее результатом пока было пленение флота Сенявина, укрывшегося в устье реки Тахо и вынужденного сдаться одновременно с армией Жюно (в Синтре в 1808 г.); во-вторых, войну 1809 года с Австрией, – эта война дала России в виде компенсации за расширение Польши лишь приобретение восточной Галиции; в-третьих, войну с Персией, начатую в 1806 году и затянувшуюся до 1813 года; в-четвертых, войну с Турцией, начатую также в 1806 году и продолжавшуюся до 1812 года; в-пятых, войну со Швецией, которая блистательно началась в 1808 году завоеванием Финляндии и продолжалась зимой 1809 года, когда русские, захватив Аландские острова, перешли по льду Ботнический залив под командованием Кальнера, Багратиона и Барклая-де-Толли и перенесли военные действия на берега Швеции. Все эти войны либо принесли России одни разочарования, либо обнаружили известные результаты лишь позднее, как это было, например, с Персидской войной. Мы видели, как с 1810 года русские должны были убедиться, что они не могут ни занять Константинополь, ни завоевать Болгарию, ни даже удержать за собой большую часть румынских областей. Самая удачная из этих войн – шведская, которая принесла России обширную провинцию и драгоценный оплот против Швеции в лице Финляндии, – все-таки не примирила русского общественного мнения с французским союзом. При каждой победе петербургская аристократия говорила с притворным сожалением: «Бедная Швеция, бедные шведы!», и та самая Финляндия, которую так долго домогались, утратила в русских глазах всю свою цену с тех пор, как она стала казаться подарком Наполеона. Когда свергнут был Густав IV (13 марта 1809 г.), когда его сменил старый Карл XIII, все еще благосклонно относившийся к французским идеям, и когда, наконец, в 1810 году штаты Швеции избрали наследным принцем одного из наполеоновских маршалов, Бернадотта, русское общественное мнение, не знавшее того, насколько доволен был сам Наполеон подобным выбором, почувствовало себя словно еще раз обманутым. Император сделал попытку пояснить истинный характер этого избрания. В Петербурге ему не поверили.

Беспокойство, вызванное в России беспредельным расширением Французской империи. Это чувство еще более усиливалось, когда русские сравнивали приобретение Финляндии и нескольких клочков в Молдавии, Галиции, Литве и Азии с огромным расширением, какого достигла Французская империя. Наполеон пошел дальше тех дерзких захватов Директории, которые заставили Павла I примкнуть к крестовому походу против Франции. Германия, на которую Россия со времен Петра Великого постоянно пыталась оказывать преобладающее влияние дипломатическим путем, браками, оружием, была теперь целиком в распоряжении Наполеона. Он сгруппировал здесь все династии, состоявшие в родстве с домом Романовых, и образовал из них Рейнский Союз. Он создал здесь французское королевство Вестфалию и два полуфранцузских государства – Берг и Франкфурт. Он раздробил здесь Пруссию и Австрию. Все, что еще оставалось в Италии неразделенным на французские департаменты, все это он подчинил себе под имененм королевства Италии и королевства Неаполитанского. Он был «посредником» Швейцарского союза, сюзереном великого герцогства Варшавского. Французская империя и вассальные ее государства насчитывали 71 миллион душ из 172 миллионов, населявших Европу. Куракин писал своему государю: «От Пиренеев до Одера, от Зунда до Мессинского пролива, все – Франция». Франция стояла в самом центре русских интересов на Востоке – владея там Ионическими островами и Иллирийскими провинциями, на Балтийском море – благодаря своей дружбе с Данией и, так это по крайней мере казалось, – благодаря шведскому избранию. Она непосредственно граничила с Россией на Висле великим герцогством Варшавским. Ей предстояло стать угрозой России в других местах.