Наполеон в России и дома

Возобновил свои атаки на левом фланге корпус Понятовского, который после жаркого боя взял батарею на Утицком холме. Русские отошли к истоку Семеновского ручья и с трудом избежали окружения дивизиями корпуса Жюно, шедшими от батареи Раевского. По всей позиции русские войска стояли грозной нерушимой стеной. Девятичасовые атаки французов, которые стоили им неимоверных усилий и потерь, смогли сдвинуть русских только на пушечный выстрел.

К пяти часам Наполеон приехал на Семеновские флеши и увидел, что русские стоят непоколебимо. Французский офицер – участник боя писал:

«Все потрясены и подавлены. Куда ни посмотришь, везде трупы людей и лошадей, умирающие, стонущие и плачущие раненые, лужи крови, кучи брошенного оружия. Огромная площадь трех флешей вся изрыта ядрами. Там, где бой дошел до крайнего ожесточения, трупы были нагромождены кучами. Трудно представить себе что-нибудь ужаснее внутренности центрального редута. Кажется, что здесь целые взводы были разом скошены на своей позиции и засыпаны землей, взрытой бесчисленными ядрами. Около своих орудий лежали артиллеристы, изрубленные кирасирами. Почти целиком погибшая здесь дивизия Лихачева, казалось, и мертвая все еще продолжала охранять свое укрепление».

Все современники – французы писали в воспоминаниях, что Наполеон был непохож на себя, не отвечал на вопросы, не отдавал необходимых приказаний, был совершенно апатичен. «Я вижу победу, но не вижу выгоды», – сказал он маршалу Бертье.

Около шести часов вечера Бородинская битва закончилась полным изнурением обоих сторон. Канонада еще гремела и гремела до девяти часов вечера. К этому времени глубокая темнота окутала поле битвы. К самой ночи французы отошли на позиции, которые занимали до рассвета, оставив Багратионовы флеши, батарею Раевского, Утицкий курган. На них остались только наблюдательные посты.

И Наполеон и Кутузов утром собирались продолжить сражение. Ночью командующим стали докладывать о потерях. Русская армия потеряла убитыми и ранеными пятьдесят тысяч, французская – шестьдесят тысяч. Были ранены и убиты сорок семь французских и двадцать русских генералов, более двух тысяч офицеров пали с обеих сторон. Кутузов понял, что в завтрашний битве может положить вторую половину армии. Главнокомандующий принял решение отходить к Москве, усиливая армию новыми пополнениями. Ни о каком оставлении Москвы не было и речи. Кутузов еще не знал, что никаких пополнений не будет. За время Бородинского сражения он трижды докладывал царю:

«Сражение происходило весьма жаркое. Войска Вашего императорского величества в этот день оказали ту твердость, какую заметил я с самого приезда моего к армиям. Все войска не только не уступали ни одного шага неприятелю, но везде поражали его с уроном с его стороны. Сражение было общее и продолжалось до самой ночи. Потери с обеих сторон велики. Ночевав на месте сражения и собрав расстроенные баталией войска, освежа мою артиллерию и укрепив себя московским ополчением, в теплом уповании на помощь Всевышнего и на оказанную неимоверную храбрость наших войск, увижу я, что могу предпринять против неприятеля. Баталия, 26-го числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которую пришел нас атаковать. Но чрезвычайная потеря, с нашей стороны сделанная, особенно то, что переранены самые нужные генералы, принудила меня отступать по Московской дороге. Арьергардные дела происходят ежедневно».

Ни одно из сражений тех времен не могло сравниться с Бородинским ни по ожесточенности и упорству битвы, ни по обоюдным потерям. Из строя выбыло более трети всех сражающихся. Русские устояли против неприятеля, превосходящего их в числе и опытности. Кутузов выдержал страшный удар гениального полководца. Наполеон все предусмотрел для победы, но ее не получилось. Французская армия до того выдохлась в бою, что смогла преследовать наши войска только днем 27 августа.