Наполеон Великий. Том 1. Гражданин Бонапарт

О необузданно горячем характере курсанта Наполеона свидетельствует любопытный эпизод, запечатленный, правда, в различных версиях. Стендаль ссылался на такую информацию: «В газетах тех лет сообщалось, что во время одного из первых полетов Бланшара[133], происходивших на Марсовом поле, какой-то молодой человек, воспитанник Военной школы, пытался, невзирая ни на что, силой проникнуть в гондолу. То был Бонапарт». Комментируя эти строки, известный советский историк А. И. Молок заявил, что «рассказ о том, будто Бонапарт пытался силой проникнуть в гондолу воздушного шара, сочинен»[134]. Иную версию этого рассказа можно прочесть у А. Кастело: «Однажды во время публичного праздника на Марсовом поле должны были запустить воздушный шар. Воспитанники школы уже довольно долго стояли в строю на плацу, а шар все не взмывал вверх. Тогда Буонапарте, передав свое ружье приятелю де Мази, вышел из рядов, подошел к шару и ножом перерезал веревки, удерживавшие его на земле. Шар в результате лопнул, а Буонапарте сурово наказали»[135].

Курсантам Парижской военной школы полагались выходные дни. Наполеон проводил их обычно в семье Луизы Мари Пермон, которая, еще когда жила на Корсике, дружила с Летицией Буонапарте. Теперь в ее парижской квартире 16-летний Наполеон впервые увидел дочь Луизы Лауру, которую со временем он одарит титулом герцогини д’Абрантес. А пока Лауре, родившейся 6 ноября 1784 г., шел только первый год жизни.

По данным Вальтера Скотта, в то же время Наполеон часто посещал дом аббата Рейналя – «подлинный литературный салон», где встречались интеллектуальные авторитеты разных взглядов[136]. Сам Гийом Томас Франсуа Рейналь, историк и социолог, был корифеем французского Просвещения, сотрудником «Энциклопедии» Дени Дидро. О последующих контактах с ним повзрослевшего Наполеона речь впереди.

За полгода до окончания Парижского училища Наполеон пережил первую из самых тяжких утрат: 24 февраля 1785 г. он потерял отца. Папа Карло умер от рака желудка в Монпелье на юге Франции, где он консультировался у врачей. Не помогла и грушевая диета, которую прописал ему не кто-нибудь, а личный врач королевы Марии-Антуанетты. Последний вздох Карло Буонапарте приняли старший сын Жозеф и Луиза Мари Пермон, оказавшаяся тогда в Монпелье по делам своего отчима-казначея. Покойник не дожил и до 39 лет.

Будучи уже на смертном одре, папа Карло сказал сыну Жозефу: «Ты старший в семье, но помни, что глава семьи – Наполеон»[137]. Так оно и было. Один из братьев Жозефа и Наполеона Людовик прямо писал об этом Вальтеру Скотту: «Хотя Наполеон и не был старшим, но с ранней молодости он занял положение главы семьи и исполнял его обязанности»[138]. Да, Наполеон приступил к исполнению таких обязанностей сразу после смерти отца, когда новому главе семьи не было еще и 16 лет.

Мама Летиция, молодая, 34-летняя вдова, осталась одна с восемью детьми, младшему из которых (Жерому) было всего три месяца. Папа Карло к тому времени успел промотать значительную часть семейного капитала. Давний благодетель семьи 73-летний граф Марбёф был уже тяжело болен, и жить ему оставалось полтора года. В то страшное для нее время Летиция получила письмо Наполеона с такими словами утешения и поддержки, какие мог сказать только он: «Утешьтесь, моя дорогая маменька, этого требуют возникшие обстоятельства. Мы непременно удвоим наши заботы о вас, нашу признательность и будем счастливы, если наше беспримерное послушание хоть немного облегчит вашу невосполнимую утрату»[139].

Добрую память об отце Наполеон будет хранить всю жизнь. Но при этом он не позволял себе излишней, на его взгляд, чувствительности. Показателен его ответ на предложение жителей Монпелье воздвигнуть памятник Карло Буонапарте. Такое предложение было сделано в 1802 г., когда Наполеон возглавлял Французскую республику как ее первый консул. Вальтер Скотт (который почему-то отнес этот факт к 1814 г.) счел ответ Наполеона «столь же простым, сколь и разумным», и процитировал его: «Если бы я лишился отца вчера, то, конечно, следовало бы уважить его память соответственно моему нынешнему положению. Но прошло уже почти двадцать лет, и событие это не их тех, что должны интересовать и волновать публику. Оставим мертвых в покое»[140].