Наполеон. Жизнеописание

Она состоялась в Тильзите, посреди Немана, на плоту с палаткой. Два императора обрушили друг на друга свое обаяние. Каждый из них умел очаровывать, и, похоже, внезапно вспыхнувшее расположение было взаимным. Наполеон поклялся себе обольстить этого «весьма красивого, доброго и молодого императора». Судя по всему, это ему удалось: «Больше всего мне понравился этот человек», — сказал Александр. И как устоять перед таким умом, такой «деликатностью души» (Бенвиль), ведь он считался даже с чувством неловкости царя перед союзниками. На тильзитском плоту Александр встретил не Революцию в сапогах, а человека светского и весьма образованного. Наполеон со своей стороны не устает хвалить нового друга: «Мы вставали из-за стола рано, дабы избавиться от надоевшего нам прусского короля. В девять часов император приходил ко мне в штатском попить чаю… Мы говорили о политике и о философии. Он хорошо образован и полон либеральных идей». Солдат, обласканный фортуной, отстаивал наследственную монархию; просвещенный деспот склонялся к монархии выборной. Наполеон покинул Тильзит с уверенностью, что приобрел друга. «Все это было весьма абсурдно», и очень скоро он стал упрекать красивого молодого человека в лукавстве «византийского грека». Но, как опять же утверждает Стендаль, если здесь и была ошибка, то ошибка хорошая, от избытка доверия. И Наполеон проявил больше великодушия, чем Александр. Мир был умеренным, хотя Пруссия лишилась территорий («оба крыла черного орла были сломаны»), а царь вынужден был скрепя сердце признать герцогство Варшавское — некий компромисс по польскому вопросу.

Позже, когда на острове Святой Елены Наполеона спросили, в какой период жизни он был наиболее счастлив, император ответил: «Может быть, в Тильзите… Я был победителем, диктовал законы, за мной ухаживали короли и императоры». Он вернулся в Париж 27 июля, «в зените славы». День его рождения, 15 августа, был отпразднован с неслыханным блеском. Французы «не просто славили героя» — они поклонялись государю. Если и была тогда оппозиция, она молчала. Да и где бы она могла заявить о себе? Прессу держали в узде. Трибунат без шума, без сопротивления был смещен простым сенатус-консультом. А между тем Наполеон испытывал странное чувство неуверенности. Слишком прекрасна мечта, слишком удачно осуществление. «Лишь бы это продлилось», — повторяет с корсиканским акцентом мудрая и недоверчивая императрица-мать, и сын знает, что она права. Он силится поддержать дух Тильзита; пишет царю: «Мы покончим с Англией; мы помирим весь мир», но знает, что брошенные им якоря ненадежны. И в Санкт-Петербурге, и в Берлине, и даже в Париже витает сомнение, что все это надолго. Он и сам сомневается. Слишком тяжела, слишком велика Европа, чтобы один человек мог удержать ее в своих руках. Уже поступают тревожные известия о новых затруднениях в Испании. Империя — это огромное здание, великолепно спланированное и удивительно быстро построенное; однако то там, то здесь появляются трещины, и стоит императору зацементировать одну щель, как где-нибудь в другом месте с грохотом обрушиваются целые стены.

Закат Империи

Адской машиной, угрожавшей Империи, оказалась континентальная система. Конечно, блокада наносила вред Англии; множилось число безработных, таял золотой запас. Но она была небезобидна и для Европы. Сам Наполеон, испытывая нужду в некоторых товарах, вынужден был предоставлять лицензии. Русские бояре приходили в бешенство от того, что не могут продавать лес и пеньку. Налаживалась контрабанда. Некоторые порты оставались открытыми для английских судов. Дания, пожелавшая было присоединиться к лиге нейтральных государств, была остановлена предупредительными залпами. Швеция приняла сторону Англии. Португалия, продававшая англичанам вино, колебалась. Тогда Наполеон объявил династию Браганца низложенной и послал в Лиссабон Жюно, который победоносно вступил в столицу в момент, когда королевская семья, спасаясь бегством, направилась в Бразилию.

Действует цепная реакция. Папская область отказывается закрыть свои порты для англичан; генерал Миоллис занимает Рим. Портятся отношения с папой. Испания с опаской глядит на солдат Мюрата, обосновавшихся на ее территории якобы для того, чтобы помочь Жюно и предотвратить высадку англичан на полуостров. В династической иерархии Испании полная неразбериха. Князь Мира, министр Годой, заставляет короля Карла IV играть весьма постыдную роль; наследник, принц Астурийский, готовит заговор против отца. Мятеж возводит его на престол под именем Фердинанда VII. И тогда у Наполеона создается впечатление, что во всей этой неразберихе испанцы будут счастливы получить короля из его рук. Мюрат, находясь на месте событий, всячески поддерживает его в этом мнении, так как надеется, что трон достанется ему. Но император отдает предпочтение Жозефу; он собирается «передвинуть» королей: Жозеф получит Мадрид, а Мюрат — Неаполь. Заманив в Байонну Карла IV и Фердинанда, Наполеон делает их своими пленниками.