Направленный взрыв

— Никто не видел, — тихо ответил Меркулов. — В самолет не садился, а в госпитале лежал потому, что напился пьяным и стукнулся головой, наш герой Турецкий, — с недовольством добавил Костя Меркулов.

— Я не верю, — отрезал Грязнов.

— Я тоже не слишком-то верю, но так утверждают.

— Подождите, мальчики, — вмешалась Романова. — А в Германии на горизонте не всплывали какие-нибудь подозрительные ненормальные, которые охотились за Турецким в Москве?

— К счастью, нет, — пожал плечами Грязнов.

— Так и не опознали трупы этих «камикадзе»? — обратилась Шура к Меркулову.

— У второго та же картина. Второй ненормальный, нападавший на Турецкого с «макаровым», не менее десяти лет лечился от шизофрении, по крайней мере, так утверждает экспертиза.

— Так где лечился, черт вас подери?! — вскричала Шура.

— А нигде, — усмехнулся Меркулов. — За последний год никто из психиатрических учреждений не исчезал и не сбегал. По крайней мере, никто более-менее похожий на этих «камикадзе», как ты, Шурочка, удачно выразилась. А судя по тем препаратам, которые принимали самоубийцы, они должны были лечиться только в психушке, а не на дому.

— Не верю я в эти нападения, честно говоря, они не укладываются у меня в голове, — вздохнула Романова. — А в то, что исчезновение Турецкого — дело рук спецслужб, в это я очень даже верю.

— А Женя Фролов, где он? — спросил Грязнов.

— С ним все в порядке. Он еще в Германии, занимается Васиным, его связями и прочей мурой. В общем, Фролов подключился к контрразведчикам, — ответил Меркулов.

— Олежек Левин, ты бы уматывал из следственных органов подобру-поздорову, пока не поздно, видишь, следопыт ты наш дорогой, у нас тут не слишком-то романтично и не всегда все хорошо кончается, — с жалостью сказала Романова.

— Никуда не уйду, — Левин медленно поднялся со стула. — Вот теперь я уже точно знаю, быть следователем — моя судьба!

Романова невольно улыбнулась.

— Я понимаю, могут и убить, но я не верю… то есть я хотел сказать, что меня-то могут убить, а вот Александра Борисовича Турецкого — не верю. Он не такой!..

— Все мы не такие, — вздохнула Романова.

— Константин Дмитриевич, вы меня не собираетесь выгонять? Я ведь так много работаю, у меня успехи… — жалобно сказал Левин.

Меркулов махнул на него рукой:

— Да никто не выгоняет тебя, сядь лучше, вернее, стой лучше и молчи. Теперь ты знаешь, что такое Шура Романова. Она никого на свете не боится. Ни министра внутренних дел, ни генерального прокурора, — усмехнулся Меркулов.

Шура Романова недовольно поморщилась, хотела открыть сейф, достать из него коньяк, баночное пиво, закуску кое-какую, но передумала:

— Хватит пить на работе. Все. Не буду вас потчевать больше никогда! Вот разве только за помин души Турецкого разочек выпьем…

— Не надо пугать — Турецкий жил, Турецкий жив, Турецкий будет жить! На сто процентов уверен! — воскликнул Грязнов.

— Твои бы слова да Богу в уши, — вздохнула Шура. — Ладно, ребята, извините, если что не так. Сами нарвались. Зарываться не надо и переоценивать свои силы. Надо было мне запретить тебе эту командировку в Германию, я тоже себя чувствую виноватой, — вздохнула Романова. — Но это ты, Меркулов, взял меня за горло и настоял на своем, потому что на тебя наседал этот авантюрист Сашка Турецкий! Обещаю, больше подобного не повторится!.. Ладно, что у нас по Сельдину и Самохину?

Продолжавший стоять «на ковре» Левин встрепенулся:

— У меня кое-что интересное…

— Нашел убийцу? Вышел на заказчика? — недоверчиво спросила Романова.

— Не-ет, — протянул Левин. — Я вышел на Тюльпанчика, вернее, на Тюльпаниху.

— Он что, бредит? — спросила у Меркулова Шура Романова.

— Не знаю. Все возможно, — пожал плечами Костя Меркулов.

— Господи, что творится в стране… — не менее задумчиво протянула Шура Романова. — Тюльпанихи какие-то развелись… Страна какая-то появилась новая, СНГа называется, что за страна?.. В какой стране теперь живем, не понимаю. — Шура Романова поднялась, прошлась по кабинету, дойдя до стоявшего Левина, похлопала его по плечу и усадила на стул, сказав: — Не боись, прорвемся… Авось и Россия тоже как-нибудь прорвется, — вздохнула она.

Олег Левин сидел на стуле и круглыми глазами следил за мотавшейся по кабинету Романовой. А она продолжала размышлять вслух:

— Двадцать первого декабря в Алма-Ате новое государство появилось под названием СНГ. Ох, к добру ли это, не знаю.

— К добру. Все, что ни делается, — все к лучшему, — сказал Меркулов.

— Посмотрим, будем надеяться. Ничего иного не остается… — задумчиво говорила Романова. — Во всяком случае, мы еще сидим на своих местах, а значит, мы еще повоюем, черт возьми! Да, мы еще повоюем… А теперь, думаю, Костя, совещание пора закрывать, — закончила она.

Присутствующие в кабинете мужчины поднялись.