Напряжение растет

Большая перемена все-таки – многое можно успеть. Я два класса успел обойти со своим предложением, только вот не соглашался никто.

– Так у тебя же нога. – Он указал взглядом на негнущуюся и загипсованную конечность под штаниной.

– Заживет максимум за месяц, – отмахнулся я. – Дело знакомое.

– Ломал уже раньше? – с интересом уточнил Артем.

– Ага. Только не себе.

– О…

– Но сроки от этого не меняются. Так что – месяц, успеваем. Ты с нами?

– Знаешь, я… не сильно люблю соревнования.

– Да там ничего делать не нужно будет, – принялся я убеждать его. – Мне просто надо собрать необходимое количество участников.

– Все равно вряд ли, – честно признался математик. – А кто в команде?

– Федор из второго «Б» и я. С тобой будет четверо.

– Э-э…

– Еще одно место в резерве, – солидно сообщил ему. – Так что находим пятого – и можно записываться.

– Второклассник, хромой и скрипач, – тихо пробормотал Артем.

– О, так ты с нами? – воодушевился я.

– Я пока прикидываю, кто будет четвертым в ряду. И, кажется, вряд ли сегодня усну из-за этого…

– Нормальная соберется команда, не хуже этих, – мотнул я головой в сторону проглядывающего сквозь листву корпуса школы.

– Не хуже пятерых одиннадцатиклассников с рангом «ветеран»? – чуть иронично наклонил он голову.

– А там можно будет применять Силу? – заинтересовался я.

– Папа говорит, что нельзя, со всех возьмут слово. Но еще он сказал, что сложно запретить собаке кусаться.

– Это да. – Я украдкой потер ягодицу. – Но у нас будет другой козырь! Во-первых, твоя снайперская винтовка.

– Э-э… – обескураженно посмотрел на меня товарищ.

– Да ладно тебе, все мы фильмы смотрим. Но считай, что я ничего не говорил, – подмигнул ему.

– Там скрипка! – возмущенно воскликнул Артем.

– Как скажешь, напарник.

– Я серьезно! Показать? – Он нацелился расстегнуть застежки на чехле.

– А дашь пострелять?

– Нет!

– Тогда не надо.

– Потому что там скрипка! – тряхнул он чехлом.

– То есть первым делом мы выведем противника из себя. Это первый козырь.

– А? – Ярость на лице сменилась недоумением. – То есть…

– А второй наш козырь – несчастный случай, – не дослушал я его, заметив тех самых двух парней, решительно шагающих прямо ко мне.

Даже пиджаки скинули, рукава закатали, а один из них обзавелся сучковатой палкой в метр длиной.

– За реваншем, похоже, – заприметив их, сглотнул Артем и прижал к себе чехол, желая уберечь скрипку от грядущих событий.

– И мы делаем так. – Я резким жестом выпрямил руку, выпуская трость из ладони.

Тяжелая, отлично сбалансированная, она сделала всего два оборота до того, как врезать двум мстителям по лбу.

– Э-т-то ты к-как… у-удачно, – после паузы в десять секунд вымолвил мой напарник, глядя на лежащие на земле тела.

– Это не я, – поучительно поднял палец. – Это – несчастный случай.

– Несчастный? – нерешительно повторил он.

– Но ведь явно не счастливый, верно?

– Д-да. Но они ведь знают, что это мы?

– Если правильно ударить палкой по голове – не вспомнят. Рекомендация специалиста, – веско поднял я палец. – Так что – несчастный случай. И, будь так добр, принеси трость, – чуть виновато показал я на свои ноги. – Без нее ходить сложно.

– А есть третий козырь? – спросил Артем, оглядев соперников и подняв тросточку.

– Разумеется, есть! Но его я открою только своей команде.

Приятель хмыкнул и не торопясь подошел, серьезно о чем-то раздумывая.

– Ладно, если вас запишут, считай, я с вами, – решительно обратился он ко мне. – Что за козырь?

– Бранд.

– Бранд? – поднял он брови.

– Бранд, – солидно подтвердил я.

– А кто… кто такой Бранд?

– Боевой робот аннигилятор номер два.

– А-а… – округлил он глаза и с неподдельным интересом уточнил: – А что с первым?

– Инвестор заморозил финансирование. – И я поправил я бабочку на белоснежной сорочке.

– Да ну? – блеснуло сомнение в линзах очков.

– Папа не дает алмазы, – повторил я фразу и вздох Федора.

– Мне папа тоже не дал бы алмазы, – признался Артем.

– А в сережках сестер только рубины.

– И сережки не дали бы.

– Ну мы их потом вернем, – пробормотал я еле слышно и тут же повысил голос: – Извини, дела. Спасибо! Удачи!

И заковылял в сторону корпуса, но не к входу, а к левому крылу, где, как рассказывали на вводном уроке, крепились самоспасы – это такие лебедки на самой крыше, веревки которых тянулись возле окон до уровня второго этажа, на случай «пожара, эвакуации или еще какой-то беды». «Еще какая-то беда» случилась лично со мной.

Перехватив трость, с интересом глянул на самый верх, рассматривая угловатые выступы распределительного устройства. А затем – на свою ладонь, где уже сияла ярким светом любопытства моя «искра».

– Должен же там быть обратный режим? – поделился я с ней догадкой, и та, воодушевленно мигнув, отправилась это выяснять.

Механизм глуховато зажужжал с высоты и размотал пару метров каната на землю.

– Хм, – еще одна искра взлетела ввысь.

На этот раз лебедка замотала канаты в нужном направлении, вроде и неспешно, но в целом достаточно шустро – только и успел поставить ногу в самодельную петлю.

– Бонжур, – поздоровался я с классом французского на втором этаже и медленно поехал на третий.