Напряжение растет

Быть представленным императору в столь юном возрасте тоже стоило очень и очень немалого — для будущего. А для рода — гигантский плюс к имиджу, возможность задать вопрос в неформальной обстановке, не опасаясь отповеди и гнева! Да даже просто присутствие за столом автоматически снимало опалу — и тут даже Шуйский задумался.

— Веселого вечера, господа, — откланялся принц, уводя свою прелесть из зала.

— Не слишком ли вы щедры, мой господин? — вновь прижалась та губами к уху избранника, стоило дверям закрыться.

— У страны появится новый поставщик высококачественного алюминия, дополнительная энергия, доходы от налогов, — чуть иронично ответил он. — И на все это империя не потратит ни единого гроша. Всех хлопот — просто поскучать за столом со страшно комплексующими школьниками…

Глава 6

Веревка захлестнула шею спящего столба и резко натянулась, судорожно дернувшись в руках. Эта сторона сада скрывалась в темноте — дремали широкие проемы окон за закрытыми веками штор, сонно шелестел яблоневый сад. Никого, кто мог бы помешать одинокой фигуре взлететь по веревке на четырехметровый забор и беззвучно спуститься вниз, прихватив веревку с собой. Несколько секунд абсолютной тишины и поиска нужного окна. В доме живут всего шестеро, потому отыскать жилые комнаты среди полутора десятков окон несложно — стекла вымыты, сквозь них проглядывают новые занавески, а в одном удачно приоткрыта форточка.

Веревка вновь взлетела, чтобы поймать своей петлей кирпичный завиток на крыше. И вновь тишина — не услышал ли кто? Сад дышал ароматом перезрелых яблок, и более — ни звука. Разве что доносилось еле слышное позвякивание посуды, но то — в другой части дома, в обширном холле, залитом светом. Тому, кому есть что скрывать, яркий свет противопоказан.

Осторожно проверить на вес: для начала — повиснуть рукой, оставаясь на земле, затем потянуть веревку двумя руками, и только после этого дать левой ноге оторваться от земли. Вот и все тело повисает в воздухе — крепление выбрано удачно. Начинается неспешное восхождение, руки подтягивают тело до уровня второго этажа — ровно настолько, чтобы заглянуть в темную комнату, затем еще выше, к раскрытой форточке. А затем — скользнуть головой вперед, ловко удержавшись от падения сначала за ручку окна, затем за подоконник. Согнуть руки, вытянуть ноги с улицы, скользнуть вбок, чтобы через мгновение оказаться уже на ногах и внутри. Можно позволить себе тихий выдох и законную гордость — никто не заметил.

— Максим, ты где пропадал?

Вот блин.

Из кромешной тьмы ближнего угла в сумрак перед окнами, словно древний вампир из сказок, шагнул домоправитель. Он был мрачен, с бледной кожей, одет в черный сюртук и зловеще тянул ко мне руки, явно нацелившись на шею.

— Вы сейчас так на директора нашего похожи, — доложил я ему доверительно.

Учитель сбился с шага, невольно оглядел себя и переместил руки на пояс, нависнув надо мной всей фигурой.

— А сейчас на завуча.

За наблюдательность я был оглажен тугой волной воздуха, пролетевшей над затылком.

Щелкнул выключатель настольной лампы, окрашивая серое теплым светло-желтым светом. Вот и сюртук стал вовсе не черным, а темно-синим, а белая кожа наставника обрела привычный здоровой цвет. Только все так же лежали серые тени под глазами, с тревожной заботой смотревшими на меня. Отчего-то стало нестерпимо стыдно, куда сильнее, чем перед Русланом Артемьевичем.

— А вам, наверное, уже из школы все сообщили, да?

Учитель коротко кивнул, выдвинул стул и присел, облокотившись о спинку.

— Я ведь просил, звони мне, если что-то случится. Советуйся перед тем, как что-то делать, — прозвучал голос, полный укоризны, но без капли обвинения или злости.

— Так я звонил, только абонент выключен или вне зоны, — дернул я плечом.

Старик нахмурился и выудил из внутреннего кармана серый прямоугольник телефона. С досадой понажимал на клавиши, пытаясь пробудить его к жизни, потряс, хлопнул по коленке, потряс еще и чуть виновато констатировал:

— Сломался.

— Вот! — взбодрился я. — Да все будет хорошо.

— Что хорошо?! «Приходи. Будем драться. Лучший победит. Учись рыдать». Что за диалект мумба-юмба?!!

— Зато ни одной запятой!

— Как ты мог подписать это княжеской подписью?!

— Да кто знал, что она там будет! — с жаром отстаивал я свою позицию. — Я хотел просто написать «Император», а тут эта табличка вылезла.

— О-о-о, так нам еще повезло! — схватился учитель за голову.

— Ну… Виноват, да, — запнувшись, пригорюнился я.

— Виноват, — припечатал старик ладонью по коленке. — И княжий гнев на семью навлек. И с Пашей своим никогда больше не помиришься.

— Это почему?

— Потому что станешь причиной его поражения, — покачал он головой. — Нет для дружбы вещи хуже.

— Да выиграем, — взбодрился я. — Там всего-то маленькое соревнование будет…