Напряжение растет

— Ну наконец-то! — с облегчением произнес Пашка, отпустил тележку и, разминаясь, потянулся.

— А на руках не могли? — укоризненно обратился я к друзьям, осматриваясь и пытаясь сделать привязку к сторонам света.

А ничего тут, красиво. Длинное здание из темного камня рассекало площадь на две половины, а мы находились аккурат под одной из сводчатых арок этого самого здания. За спиной огромное людское море в запрудах из железных барьеров; змеиные тела поездов, белый шум толпы и облака пара, отрывающиеся от сотен больших и малых труб под низкими тучами хмурого неба. Впереди — пустота такого же размера, залитая солнечным светом. Вернее, там имелись и автобусы, и автомобили, и другая техника. Ходили люди — поодиночке и большими группами. Но если резко посмотреть назад в том направлении, то впечатление именно такое.

— Да тебя не поднять, — разминая руки, возмутился Павел. — Как железный.

— Не железный. — Вспомнив и чуть смутившись, засунул руку за спину, в складки ткани, и выудил настенные часы. — Чугунные. Вот.

Недовольно вывалившись из механического гнезда, перед глазами с укором повисла кукушка.

— Ты зачем часы из вагона спер?!

— Во-первых, не я, а вы, — отметил логично. — Во-вторых, они с будильником. Боялся проспать. — Защелкнул я птицу обратно. — Но все равно проспал. Не работают, наверное, — вздохнув, стал прикидывать, куда это все деть.

— Они пытались, — выразительно показал взглядом Артем.

— Хм, — проследив за направлением взгляда, обнаружил серьезную вмятину на корпусе, благодаря которой он крайне удобно лежал в руке.

— Поломка произошла ровно в семь тридцать, Холмс. Кто бы это мог быть? — поправил Тема очки на носу.

— Мы никогда этого не узнаем, — положив часы обратно, накрыл их краем пледа и наконец-таки поднялся. — Итак, где делегация?

— А вон, — показал подбородком Федор, оторвавшись на секунду от разглядывания неба над светлой частью площади.

Синева впереди действительно смотрелась необычно — расчерченная кольцами инверсионных следов от медленных точек-самолетов, она казалась одним огромным завитым леденцом на палочке с начинкой из прибывающих гостей и тех, кто отчаялся получить разрешение на посадку.

— Ты тоже молодец, — признательно кивнул я Светлане и только после этого повернулся к встречающим.

У правой границы площади, под белоснежными шатрами, украшенными гербами с двумя престарелыми львами, подпирающими замысловатую конструкцию с короной и деревцем, неспешно принимались приветствия и велись разговоры между тремя представительными господами в белоснежных костюмах, ловко скрывающимися в тени шатра, и разреженной цепочкой гостей, предпочитающих не замечать совершенно не по-осеннему пекущее солнце.

— И куда это мы опаздываем? — с сомнением оценил я длину очереди и скорость ее продвижения в полчаса.

— У нас номерок! — экспрессивно потряс Артем позолоченным прямоугольником, на котором было выгравировано: «Одиннадцать часов».

— А сейчас сколько?

— Без двух минут!

— Тогда я вовремя, — потянувшись и сделав пару махов руками, шагнул было вперед, да тут же замер. — А где вещи?

Из всего объемного груза, который мы кое-как погрузили в грузовой вагон, при нас остался только футляр со скрипкой, перекидная сумка на плечах у Федора и кошелек Светы, взятый в руки ввиду отсутствия карманов у платья — жемчужного, в тон широкополой шляпке. Знак школы тоже был — выгравированный серебром на темно-синем камне платинового ожерелья, темно-синих камнях сережек и перстне на безымянном пальце левой руки. Еще синева плыла в ее глазах — и отсветом в остекленевшем взгляде Пашки, когда он на Светлану смотрел.

— Вещи забрали на проверку и хранение, вдруг там что-то опасное.

— Будут спрашивать — говорите, фейерверк, — кашлянул я в сторону.

— Что? — вскинулся Артем.

— Я говорю — как бы не повредили чего, — объяснил обеспокоенность в голосе.

— Все забрали под гарантию князя.

— Серьезный человек? — заглянул я в глаза друга.

Артем тронул меня за плечо, в несколько размашистых шагов вывел за арку, развернулся и демонстративно посмотрел вверх. Невольно проследил за его взглядом — и замер.

Граница между солнечной площадью и предгрозовым сумраком остального мира ярилась черными облаками, раз за разом штурмовавшими незримую преграду. Невидимый защитник разрывал тучи в клочья, отбрасывал назад, чтобы через мгновение вновь столкнуться с силуэтами древних кораблей, сотканных из облачной черноты, диковинных зверей и десятиэтажных грозовых волн, шедших на новый приступ. Над головами до горизонта кипела битва — и на нее невозможно было смотреть без восхищения.

— Все это держит его младший сын Вячеслав Александрович. Тот самый, что стоит за нашими спинами. И мы заставляем его ждать! — звенящим от негодования голосом произнес Артем.

— Так что насчет вещей? — полюбовавшись еще некоторое время тучами, поинтересовался у него.

— Не пропадут. Выдадут по первому требованию, — сквозь зубы протянул Тема. — Да пойдем уже!

— Тогда ладно, — развернулся я и неспешно зашагал к очереди.