Напряжение за границей

— Надо князю Давыдову закуски принести, — вдруг спохватилась принцесса. — Он же так себе живот посадит! Ой… А это значит, я тоже должна поминать всех павших? — прикусила она нижнюю губку. — Так у меня печень не выдержит…

— А раньше поминали?

— М-м… Только всех вместе, по воинским праздникам.

— Так и продолжайте, — дал я напутствие, снимая защиту и от раздавшегося следом рева чуть не присел на месте.

— МА-АКСИ-ИМ!

— Они нашли руну раньше, чем я ее стер, — нервно переступил я с ноги на ногу и огляделся по сторонам.

— Теперь вас поймают и изобьют? — С надеждой уточнила Ее высочество.

— Дело революции под угрозой! — Напомнил я ей строго.

— Тогда прячьтесь в моей комнате, я постараюсь их успокоить, — опечаленно вздохнула Елизавета, деловито оглядела себя, убирая следы недавних эмоций, и зашагала в сторону криков.

— Скажите им, что так и было! — Тихо шепнул я ей в спину, шустро забираясь по кирпичам наверх и вбок, чтобы выбраться к нужному окну.

— Оставьте, Максим. Доверьте женщине придумывать причины проблем! — Отчитали меня.

— Если бы вы не выдумывали их авансом…

— Что? — Остановилась Елизавета.

— Полностью вам доверяю, Ваше высочество! Полностью!

***

Громады транспортных самолетов в ливреях клана Аймара выстроились в углу взлетного поля аэропорта Бланкензее. Их было четыре — серьезных, грузных турбовинтовых Эйрбасса, из которых уже успело выгрузится отделение чужой пехоты и обеспечить периметр охранения. Бесцеремонно, не спрашивая хозяев, действуя с позиции силы вооруженных людей, к которым и приближаться-то было боязно.

— И это — одна принцесса, — прижимая к груди папку с документами, вздохнул Ральф Фридрихсон, уполномоченный Ганзы.

Бумаги было нужно кому-нибудь вручить, но ни он сам, ни трое из руководства аэропорта, его сопровождавшие, как-то не желали отходить от транспортного терминала. У Рольфа была личная охрана из десятка человек — на случай неприятностей в пути. Но идти на развернутые в их сторону пулеметы совершенно не хотелось. Может быть, Аймара подойдут к ним сами? Отправят кого-нибудь из доверенных лиц? На это и был расчет терпеливо ожидающих людей.

Впервые клан, фактически подмявший под себя Южную Америку, пошел на сделку с Ганзой. Пусть и действуя от частного лица — принцессы клана, но масштаб открывающихся перспектив по развитию сотрудничества и проникновению на новый континент обязывал направлять делегацию и пробовать наладить отношения. Пусть шанс на успех будет равен одному проценту — это очень хорошо! Это значит, что надо совершить сотню попыток, и быть может — повезет.

В конце концов, Ганза желала за свою сотню тонн золота, которая будет загружена на самолеты, нечто большее, чем просто одна услуга.

Но для этого надо как-то пройти к Аймара, а рисковать собственной жизнью Ральф не желал. Даже если шанс погибнуть составит один процент — он уже не так молод, и статистика по проведенным им сложным переговорам уже подошла к опасной грани…

Что-то мелкое спросил глава аэропорта — тихо возмутился чужим самоуправством, и в ответ получил столь же тихую рекомендацию не думать дальше должностной инструкции. Однако момент, когда из одного из самолетов выехал кортеж принцессы, Ральф в итоге прозевал.

Кавалькада белых внедорожников на хорошей скорости пронеслась мимо — семь машин с одинаково тонированными стеклами, рванувших на выезд из аэропорта. Но не успела меланхолия обнять сердце поверенного Ганзы, как одна из машин замедлилась и направилась прямо к ним, изрядно приободрив руководителя комитета по встрече. Где-то позади нервно перебирали инструментами музыканты — было решено встретить принцессу гимном Аймара, но надо ли его исполнять ради одной машины? Ральф резко передал команду, что делать этого не нужно — принцесса явно отбыла с кортежем. А кто прибыл к ним… Немалые надежды Ральф связывал с тем, что этот человек — из тех профессионалов, которым отданы широкие полномочия делать бизнес, о котором благородные хозяева якобы и знать не знали. Это было бы очень здорово — но и огласки такие люди терпеть не могут.

— Все — вон. — Звучно распорядился поверенный.

И свита мигом принялась уходить в здание терминала. Не видеть и не знать — большое благо для людей понимающих. А Рольф не держал при себе дураков.

— Вы — тоже, — повторил Ральф замешкавшемуся руководству аэропорта.

Впрочем, их уже аккуратно взяли под локотки и показали правильное направление для движения. Рядом с поверенным остались только двое — боевики, но при этом люди верные. Такие, каким можно доверить информацию о лишнем процентике, который попадет в карман к Ральфу мимо Ганзы… Собственно, с этих денег поверенный и оплачивал их верность.

Из пассажирского сидения замершего перед ними внедорожника вышагнул мужчина в белых одеждах, вызвав немалое недоумение. Был он молод, но при этом полностью седой. Европейской внешности, но изрядно загоревший под солнцем Южной Америки. Перспективная внешность. Юноша, не закрывая дверь, в одиночестве подошел ближе.