Читаем Напряженная линия полностью

Мы обнимались, целовали друг друга, потом снова стали искать свободный провод.

Линии трещали, звенели:

— Победа!

— Победа!

— Победа! — летело по всем проводам.

Победа! Как много значило для всех нас это слово! Впереди жизнь! Та жизнь, где труд, учеба и все земные радости, от которых мы успели поотвыкнуть за эти трудные годы.

Двигались войска по шоссе, ведущему в южную Германию, на Мюнхен. На обочинах дорог большими группами сидели солдаты фашистских армий: немцы, австрийцы, мадьяры. Без оружия, в голубых, зеленых, желтых мундирах, они походили на неведомых птиц, стаи которых растрепала жестокая буря. Шли навстречу нам освобожденные из фашистского плена французы, индусы, англичане, американцы, поляки, сербы, хорваты, черногорцы. Переполненные радостью, они на ходу шумно приветствовали наших солдат.

Я смотрел на все эти картины, как на чудо из чудес, которое должно запомниться на всю жизнь.

В этот радостный миг я вспомнил Нину, Бильдина, Перфильева, Сорокоумова, Каверзина. Грудь сдавило щемящей болью.

Да, в этот счастливый день для самого полного счастья мне не хватало моих боевых друзей.

Пока бьется мое сердце, я не забуду их, как не забуду войны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное