Напролёт

Самозванкой, так умело.

Так умело, что пытаться,

Что пытаться мне напрасно,

Мне напрасно укрываться,

Укрываться от соблазна.

От соблазна видеть гостью,

Видеть гостью краем глаза,

Краем глаза, из-под гроздью,

Из-под гроздью лент атласа.

Лент атласа штор в окошке,

Штор в окошке, за которым,

За которым бьются мошки,

Бьются мошки с небом голым.

С небом голым в красках солнца,

В красках солнца очень ловко,

Очень ловко всё смеётся,

Всё смеётся та плутовка.

Расскажу

Расскажу тебе, друг,

Что во время разлук

Не хватает всегда одного,

Словно ранено сердце, а нам недосуг,

Не хватает плеча твоего.

Протекают года,

Не узнать города,

Фотографии все бережём,

И бежит по пятам, как весною вода,

Наша память вдогонку ручьём.

По лесам, по горам,

По волнам, по делам

Мы делили дороги с тобой,

И хотя мы не шлём никогда телеграмм,

Наши души связало судьбой.

Облака в небесах,

Седина в волосах

Расплескались коварной волной,

И знакомые звуки слышны в голосах

Нам при встречах, как шелест лесной.

Налегли холода,

И гудят провода,

Фотографии здесь ни при чём,

И бежит по пятам, как живая вода,

Наша память вдогонку ручьём.

Пленэр

На тающем солнечном пляже,

Зализанном беглыми волнами,

Присутствуют чаще в пейзаже

Этюды с открытыми формами.

Извилистость лысого берега

Футболит дрожащие воды

И, словно ногами, намеренно

Толкает в небесные своды.

На солнечном тающем пляже,

Засиженном птицами белыми,

Играются в диком плюмаже

Эскизы нарядами бедными.

Пленэры, пропахшие свежестью,

Спокойствием тешат и скукой,

Но больше, наполнившись вечностью,

Навязчиво веют разлукой.

Казалось бы

Казалось бы, в небе открыты просторы –

Лети себе прямо, лети.

Ни лестницы узкие, ни коридоры

Не будут встречаться в пути.

Казалось бы, выбрал своё направленье,

Наметил конечную цель,

Добавил надежду, оставил сомненье –

И пой себе радостно трель.

Казалось бы, в жизни открыты дороги,

Любую себе выбирай…

Но сложно найти, чтоб вели на пороги

К воротам, распахнутым в рай.

Любовь

Любовь – великая страна.

Не всё открыто нам для взора.

Понять всю целостность узора

И прелесть – полностью нельзя.

Откроет краешек она.

Одним на несколько мгновений

Подарит рог благословений,

Но дальше вырвется, скользя.

А вот счастливчикам везёт.

Обняв обоих молчаливо,

Закрыв от мира их стыдливо,

Подарит круглый оберег.

Потом на крыльях понесёт

Жар-птицы призрачного счастья.

Их вместе сжатые запястья

Любовь не выпустит вовек.

Спасение

Недавно мы с тобою в пух и прах,

Собрались выйти за границы нормы,

Но, вовремя на белый пух припав,

Ненужные слова с трудом убрав,

Сумели прелести увидеть в шторме.

Все волны принял на себя матрас,

Геройски выдержав шальную качку,

Пел песню нам Сиреною – и спас,

Потом набросил поверху атлас

И нежностью его баюкал в спячку.

Узнали мы, что есть рецепт один,

Любовь спасающий, когда допустим

Забыть о главном посреди рутин.

Рецепт, который златом середин

Пронизывает всё своим искусством.

Рыболов

Г. Косаревскому

Разлеглись холода,

Развалились по-царски, рубашкой

Ледяной обхватя,

Словно бреднем, поверхность земли,

И попались туда

Замерзающей белой рюмашкой

Берега и вода

Тех озёр, что снега замели.

Закурив, рыболов,

Надевая улыбку скупую,

В череде тихих слов

Бормоча – на дела, мол, сердит,

Подсадным комаром

Протыкая броню ледяную,

Как ребёнок пером

По бумаге, по снегу следит.

Напрягая зрачок –

Без труда, как известно, рыбёшку

Не поймаешь в сачок,

Напряженье – удачи залог, –

Посвежей мотылей

На крючок насадив понемножку

И смотря веселей,

Продолжает с собой монолог.

Потерял ветерок

Рыболова, привольно петляя.

Беловатый парок

От дыханья на брови осел.

В стороне – на виду, –

На свету чешуей ослепляя,

Возле лунки, на льду,

Одноглазо пескарик глазел.

Он смотрел на него

Перламутровым маленьким глазом,

Не мигая, легко

Засыпая в снегу без воды.

И, подумав, рыбак,

Поэтическим внутренним сказом

Потушив свой табак,

Отпустил пескаря от беды.

Плашмя

Укрываешься теплее одеялами.

Лихорадит, выбивая изнутри

Чужеродными тупыми вышибалами

Непонятное зубное попурри.

Ледяные прижимая оконечности,

Узелками их стараясь заплести,

Еле слышно отрешённо пролепечешь ты:

«Мне бы чаю – горячее – принести».

Начинаешь согреваться, одновременно

Прошибает: «Из огня да в полымя!»

Одеяла распластают мокрым бременем,

Как яичницу «глазастую» – плашмя.

Хвоя

Молчат деревья, сбросив наземь

Наряды летние свои.

Сырая осень правит князем,

И только веточки хвои

Украсят редкие свиданья

Зелёной кисточкой – и вновь

Разбудят наши ожиданья,

Напомнят прошлую любовь.

На фоне жёлтой каши листьев,

Пожухлых кустиков и трав

Вторичный цвет зелёных принцев

Вокруг разбрасывает драйв.

Росли бы рядышком мимозы –

Желтками оживляли б вид,

Но вот выдерживать мороз им

Дано, пока он не звенит.

Мимозы, хоть форсят под хвою

Зелёным цветом круглый год,

Являют всё же лишь собою

Совсем иной – бобовый род.

Хвоя весь год бодрит нам очи,

Зимой поможет не скучать.

Мимозы – в гости к нам из Сочи

Приедут лишь весну встречать.

Не споря

Замело, занесло

Снеговыми сугробами землю.

Вот и мне повезло –

Укатил на недельку на юг.

Я на зиму пенять

Никогда, ни за что не приемлю,

Попытаюсь понять

Теплоты благодать после вьюг.

Прилечу, прикачу

Отогреться у берега моря.