Напролом

– Ладно, – она встала, – пойду пошукаю. А ты один живешь? Или жена в отъезде? В Стас помрачнел:

– Вдвоем. Она в отъезде.

Марина понимающе кивнула и удалилась. Через минуту-другую она уже гремела посудой на кухне. Очевидно, решила подойти к ночному завтраку со всей серьезностью. Она появилась с подносом, заставленным Открытыми консервными банками. Красная икра, печень трески, кальмары… Дары Баренцева моря. Поставив поднос на стол, Марина сказала:

– А ты соврал. Это о чем?

– Насчет жены. Нет у тебя никого. Холодильник зачарен чисто по-холостяцки. Одни жестянки. Но с деликатесами. Ну что ж, как говорится, приятного мне аппетита!

Она уселась за стол и стала уплетать за обе щеки. Гляди на нее, Стас ощутил голод и соорудил себе внушительный бутерброд с консервированным балыком.

– А выпить ничего нет? – поинтересовалась девушка, Стас покачал головой:

– Нет. Видишь, бутылка пустая из-под бренди стоит? Это последняя была. Внизу магазин ночной, можно сходить. Только я – пас. У меня нога болит. Да и вообще поздно уже. Или, наоборот, слишком рано.

– А я бы выпила, – мечтательно призналась Марина. – Слушай, а кто ты такой?

– В каком смысле?

– В прямом. То, что тебя Стасом зовут, я поняла, Хоть сам представляться ты не соизволил. Слышала, как тебе твой друган обращался. Где он так драться выучился? Да и ты тоже не хиляк, это сразу видно. Чем занимаешься?

Чтобы не пускаться в длинные объяснения, Стас, не вставая, наклонился к стоявшей возле дивана тумбочке и достал оттуда маленький картонный прямоугольник. Молча протянул его девушке.

Та, держа визитку аккуратно двумя пальчиками, чтобы не запачкать, стала вслух читать:

– Та-ак. Щербак Станислав Владиславович. Генеральный директор адвокатского бюро «Щербак и партнеры». Это ты, что ли?

– Угу. Собственной персоной.

– Клево! Генеральный директор. И чем же вы занимаетесь, партнеры? Разводами?

– Всякими делами, – уклончиво ответил Стас. – Разными жизненными ситуациями. У адвокатов, Мариша, широкое поле деятельности…

Марина прищурилась и, скроив хитренькую гримаску, сказала:

– Начинаю понимать. «Крыши», «терки», «разводяки», «разборки» и тому подобное. Да? Мурманская мафия, короче. Так вот почему ты Дивана не испугался. Caм такой, только, видать, покруче…

– Не мели чепухи, – возразил Стас, – никакая мы не мафия. Нормальная адвокатская контора. Споры хозяйствующих субъектов разрешаем.

– Да-а, – иронично протянула Марина, отправляя в рот ложку красной икры. – Больно ты молод еще, чтобы споры этих субъектов решать. Тебе годков-то сколько?

– Сколько ни есть, все мои! – отрезал Стас. Ему не понравилось, что эта наглая девица интересуется его возрастом. Ей-то какое дело?

– Зарабатываешь хоть прилично? – спросила она и оглядела комнату. – Хата у тебя нехилая.

– Я за деньгами не гонюсь!

– Ты у нас, значит, бессребреник. Откуда тогда у тебя бабки водятся? Икру вон жрешь…

– Икру не я жру, а ты! – рассмеялся он. Потом миролюбиво заметил:

– Конечно, мы берем за услуги деньги. По полной стоимости, без скидок. Но все же занимаемся мы своим делом не ради денег. Можешь не верить, №о это действительно так. Если надо помочь какому-нибудь бедолаге, у которого ни тачки, ни дачки, как говорится, у нас для таких случаев есть специальный фонд.

– Общак, – уточнила Марина. – Знаем мы эти штучки. И чтобы ты мне ни говорил, Стасюша, я тебе ни хрена не верю. Хороших людей не бывает. Все свиньи. Только одни просто свиньи, а другие грязные свиньи. Вот и вся человеческая сущность. Просто и понятно.

– Вот так, – усмехнулся Стас, – а я кто, по-твоему? Просто свинья или грязная?

– Просто, конечно, – лениво ответила она.

– Ага. А стало быть, например, тот самый Диван, – грязная свинья. Правильно я понимаю ход твоих мыслей?

– В точку! – подвела она черту, допивая остатки минералки.

«Ну и дура же ты, – беззлобно думал Стас, разглядывая молодую циничную девку, – что ты в жизни-то видела?»

– А сколько тебе лет?

Марина вздохнула:

– Таких вопросов женщине не задают. Хотя я еще в таком возрасте, что меня это не задевает. Девятнадцать. А что? Больше не дашь?

Он кивнул:

– Не дам. А что потом-то делать будешь?

– Утром к Таньке пойду.

– Да нет, в жизни чем думаешь заниматься?

– Ой, вот только этих базаров гнилых не надо! – Она наморщилась, точно сжевала лимон. – Кто знает, что дальше будет? Ты-то сам шибко правильно живешь, что ли? Сам-то знаешь, что с тобой произойдет? Вот если бы Диван нож тебе в брюхо загнал сегодня? А? Так что не надо! Живу как хочу и прошу меня не учить. Много вас таких. Трахнут сначала, а потом беседы душеспасительные вести начинают. Что же ты тогда, гаденыш такой, карабкаешься на меня, если я такая плохая?

Стас обиделся:

– Кто на тебя карабкается, ты чего? Я, что ли?

Она рубанула воздух ладонью:

– Ну, не ты, так другой! Тебе вон по башке настучали – потому такой смирный и лежишь. А не надавали б сразу полез бы… Знаем мы вас!

Стас подавил улыбку. Похоже, ее задело, что он отказался от ее профессиональных услуг. Впрочем, не слишком ли опрометчиво он поступил? Девчонка и впрямь соблазнительная…