Напросились: Она идет убивать

Минут пять они молча стояли, понимая, что это была их последняя надежда, позволявшая быстро выбраться из этой затянувшейся переделки, а главное, что ее больше не существует. Первой нарушила «гробовое» молчание до невероятной степени смелая девушка:

– Что будем делать? Может, на «квадрике» ехать попробуем? Ведь это же тот же транспорт, а дорога здесь вроде нормальная, авось и получится как следует разогнаться.

– Да, наверное, это в сложившейся ситуации самый приемлемый выход, – согласился спецназовец, – тем более что они, при большом желании конечно, могут развивать скорость и до ста километров.

– Тогда, вероятно, хватит уже справлять панихиду по этой машине, – уныло улыбаясь своей незатейливой шутке, произнесла отчаянная воительница, – все равно она была уже старой и вряд ли смогла бы по лесной дороге набрать быструю скорость. Садимся на «квадрик» – и в путь!

На том обоюдно и порешили. Оседлав «мототранспорт», путешественники-поневоле выехали на дорогу и стали набирать обороты; за управление сел Ковров, Мария расположилась сзади, плотно прижавшись к нему своим восхитительным телом; но по какому-то роковому стечению обстоятельств Судьба, как и всегда в последнее время, была, по-видимому, не на их стороне… не успели отважные герои удалиться еще и на километр, как позади них, из леса, один за другим, стали «выскакивать» на своих «снегоболотоходах» бандиты; сразу же определив направление, по которому двигаются их жертвы, они с гиканьем и улюлюканьем бросились за ними в лихую погоню.

Хоть преследуемый «квадроцикл» и был натуральным японским и считался у атамана одним из лучших, однако он был совершенно не скоростной, а максимум, на что был способен, так это «выжать из себя» скорость восьмидесяти километров, и нисколько не более, при том что некоторые догоняющие механические средства, в том числе и самого главаря, смогли легко достигнуть отметку до ста двадцати километров. Расстояние между враждующими сторонами пусть и медленно, но вместе с тем неумолимо все более сокращалось; надежды на то, что удастся благополучно оторваться от злобных преследователей не было практически никакой.

Осознав это, Мария, давно уже потерявшая всякий присущий живому человеку страх и отчетливо понимавшая, что только активная и безжалостная борьба поможет ей и ее спутнику избежать неминуемой смерти, словно обезумевшая «светясь» от охватившего ее задорного возбуждения, крикнула на ухо Ивану, занятому сейчас исключительно управлением «квадроцикла»:

– Вань, притормози-ка немного!

Понимая, что сидящая сзади девушка что-то задумала, Ковров без каких-либо дополнительных колебаний снизил скорость движения, предоставив Вихревой возможность развернуться лицом к догонявшим их неуемным врагам.

– Теперь гони что есть силы! – закричала она, прищурив глаза и «растянув» рот в довольной улыбке. – Пусть рискнут попробуют к нам хоть на сколько-нибудь приблизиться!

Управляющий транспортным средством, несомненно опытный, офицер, вновь накрутил полностью газ, предоставив «квадроциклу» возможность набрать максимальные обороты. Расстояние между противоборствующими сторонами к тому времени сократилось до пятисот метров; вопреки этому, казалось бы, тревожному факту, Мария уверенно вскинула винтовку, одновременно уперев прикладом в плечо, и, подведя глаз к окуляру оптического прицела, стала хладнокровно наводить его на цель, движущуюся впереди остальных догоняющих.

Она тут же узнала Борисова. Лицо его перекосилось от необузданной ярости и сделалось поистине страшным; глаза этого, без преувеличения, чудовищного мужчины, полные бешенства, «горели» неумолимой, бездумной ненавистью и застыли словно стеклянные, готовые к безжалостной мести – одним словом, весь вид этого человека внушал такой ужас, что девушка, невольно вздрогнув, прекратила улыбаться и на мгновение отстранила от глаза винтовку.

Однако ее нерешительность длилась недолго: не более двух секунд предавалась Маша охватившей ее человеческой слабости, после чего, резко взяв себя в руки, сосредоточила все свое внимание на выполнении поставленной самой же себе особо-важной задаче, которая требовала вернуть окуляр прицела назад и приблизить его к своему зоркому глазу.

Не всматриваясь уже в выражение лица своего ставшего смертельным врага, непревзойденная своей меткостью «снайперша» взяла на мушку его «травлённую», рано поседевшую, голову. «Сейчас я исправлю выражение твоей поганой физиономии», – мысленно произнесла смелая девушка пришедшую на ум фразу и нажала на спуск… в тот же самый момент «квадроцикл» наскочил на дорожный ухаб, его внезапно подбросило, чуть изменив направление выпущенной из ствола пули; сместившись таким образом в сторону, она поразила «назначенную цель», лишь чуть задев левое ухо Борисова.