Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу (СИ)

На сей раз не было ни тумана, ни молний, ни прочих спецэффектов, только зарябил воздух над снежной далью, нестерпимо сверкающей в лучах солнца. В лицо дохнуло порывом неожиданно тёплого, сухого ветра, раздался хруст, треск и материализовавшийся из пустоты зафир провалился в сугроб. Дёрнулся раз-другой в безуспешной попытке сдвинуться с места, из-под заднего колеса прыснула струйка снежных комьев. Открылась дверца, из салона высунулся Виргил, обозрел нежданное препятствие и заковыристо выматерился. Перед домом расчищена только маленькая неровная площадка, зафир же появился правее ведущей к сараю дорожки, метрах в десяти. Как его теперь вытаскивать из сугроба, представления я не имела.

Следом за Виргилом из кареты выглянула Алишан. Ахнула при виде белоснежного покрова, подбирающегося почти к самому порожку салона, затем подняла глаза на дом и нас с Филиппом, застывших в дверях.

– Фео! – выражение лица сестры ничего хорошего не сулило.

– Ой, – я плотнее запахнула пальто.

– Он застрял, да? – недоверчиво констатировал Филипп очевидное.

– Угу.

– Алишан, погоди… – донёсся из зафира обеспокоенный голос Виргила, но Алишан была не в настроении прислушиваться к гласу рассудка, ни своего, ни чужого.

Подобрав полы пальто и подол платья, она бесстрашно ухнула выше колена в снег и с упорством терминатора погребла к дому.

– Полагаю, переместиться оттуда зафир не сможет, – кто о чём, а вшивый о бане.

– Сомнительно.

– И что же делать?

– У меня есть лопаты, – прошелестела за нашими спинами хозяйка.

– Лопаты? – повторил Филипп тоном человека, впервые услышавшего незнакомое ему слово.

Алишан шатало и кренило во все стороны по очереди, высоко поднимаемые ноги беспрестанно увязали, тяжёлый, неудобный ворох тканей в руках мешался, не прибавляя скорости. Часть полы с подолом волочились за Алишан шлейфом, и один раз она всё же присела попой в сугроб, но движение к цели не прекратила. Наконец вывалилась на дорожку, отпустила одежду и заплетающимся шагом направилась к дому. Филипп, смекнув, что вот прямо сейчас его в цивилизацию не вернут, благоразумно ретировался обратно в тепло.

– Фео! – Алишан остановилась перед домом, и я нерешительно вышла ей навстречу. – Что ты творишь?! О чём ты думала?! Забыла, сколь опасно перемещаться из замкнутого пространства, к тому же полного других людей? Не помнишь, что внутри помещений сеть слишком тесно переплетена, а порой и перепутана?

– Прости, – пролепетала я.

– В лучшем случае ты могла зацепить предмет, в худшем же – ничего не подозревающих людей, и лишь боги ведают, куда бы вас забросило! Благодарение Матери, что рядом оказался твой сочетаемый, а не посторонний человек! Чему тебя учила мама? Или ты и уроки позабыла, то, что каждая адара впитывает с молоком матери?

– Я не сразу поняла, что произошло…

– Куда ты намеревалась сбежать на сей раз?

– Никуда… это случайно вышло…

– Случайно? Случайно?! – Алишан шагнула ко мне, взяла за плечи и резко встряхнула, словно половик. – Как может адара твоих лет перемещаться случайно?!

Пальцы мои от толчка разжались, и фото, которое я не додумалась оставить в доме, выскользнуло из руки.

– Это ещё что? – отпустив меня, сестра порывисто наклонилась за спланировавшей на утоптанный снег фоткой. Взяла, выпрямилась, посмотрела, и лицо её исказилось в пугающей гневной гримасе. – Опять он! Ты к нему собиралась бежать?

– Нет…

– Не лги мне, Феодора!

– Похоже, прыжок и впрямь случайно вышел, адара Алишан, – неожиданно вмешалась хозяйка.

Алишан недоверчиво посмотрела поверх моего плеча на появившуюся на пороге женщину, нахмурилась.

– Ярен?

– Адара Алишан.

– Ты здесь живёшь? – Алишан растерянно оглядела дом.

– Да, адара.

– Давно ли?

– Как дом ваш покинула.

– Но перепутье, Ярен…

– Перепутье как перепутье, не лучше и не хуже всякого домена. Тут редко кто бывает и меня нечасто визитами тревожат. Разве что адара какая промахнётся случайно.

Так это то самое место, где свалилась напрыгавшаяся по доменам Феодора? Или перепутий, как и доменов, много?

Предположу, что много, ибо вряд ли погода могла столь радикально поменяться за день.

Виргил добрался по проторенной Алишан колее до дорожки, приблизился к нам, с подозрением присматриваясь к хозяйке.

– Виргил, не знаю, помнишь ли ты… Это Ярен, когда-то она служила в нашем доме, пока однажды не покинула его, – Алишан правильно оценила нехороший вороновский прищур. – Виргил Ворон.

Виргил и Ярен обменялись царственными кивками, и женщина вернулась в дом. Я стояла, опустив очи долу, и гадала, успокоилась ли Алишан или взяла паузу.

– Беглянка найдена, сочетаемый, сколь вижу, тоже не пропал без вести, – резюмировал Ворон. – Но задержаться придётся, с места зафир не сдвинется.

– У хозяйки есть лопаты, – вставила я свои пять копеек.

– Замечательно, – ухмыльнулся Виргил. – Полагаю, ты с сочетаемым не стала сочетаться… всесторонне, так сказать?

– Баба-яга против, – я бросила ковырять взглядом снег под ногами.

– А кто его спрашивает? – парировал Ворон, решив, вероятно, что под Бабой-ягой я подразумеваю Филиппа, и по-хозяйски прошёл мимо меня в дом.