Наречённая призрака

– Но… вы… здесь? – только и смогла выдавить Снежана, подумав, что лучше бы она ошиблась в своих опасениях. – Но ведь Тай… То есть тот эльф, – девушка поправилась, смекнув, что бывшей хозяйке может не понравиться излишняя фамильярность её потомка с её злейшим врагом, – сказал, что вы отпущены, можете наконец покоиться с миром… – продолжила она, оправившись от изумления.

Женщина печально покачала головой:

– Увы, – она ласково погладила руку девушки, Снежане понадобилось всё её самообладание, чтобы не отскочить с криком ужаса, – нет…

– Значит, он соврал?

Призрак на мгновение потемнел, но затем снова мягко прошелестел.

– Он мог и не знать… – женщина замолчала и поморщилась.

Слишком больно было ещё вспоминать свои двухсотлетние мучения, а затем и гибель. Смерть была ещё слишком свежим воспоминанием.

– Однако, похоже, что мы только тогда сможем покоиться с миром, когда ты… – она прервалась и после минутного сомненья поправилась, – если ты сможешь снять с него проклятье.

Они обе какое-то время молчали, Снежана чувствовала себя неловко, не зная что сказать. Наконец призрак светло улыбнулся и снова погладил девушку по руке:

– Не стоит сейчас ломать над этим голову… Я помогу тебе с гостями…

С помощью бывшей хозяйки таверны дело действительно пошло бодрее, сказывался почти двухсотлетний опыт по ежегодному приёму постояльцев, слетавшихся на шабаши горного короля.

Снежана воспользовалась небольшим затишьем, чтобы приглядеться к своим странным гостям. Все они усиленно готовились к оргии на шабаше у горного короля: пили и ели до отвала, перебранивались и затевали потасовки, распевали похабные частушки. Девушка обвела таверну взглядом: пьяные лешие и бесы лапали повизгивающих ведьм, упыри и кикиморы хвастались друг другу количеством загрызенных, цветочные духи плясали на столах какие-то безумные пляски. Её взгляд вновь задержался на ручном монстрике одной из ведьм. Судя по всему, он воспользовался тем, что и ведьма и леший были заняты друг другом, и до дна вылакал их эль, так что теперь, немного полетав и покружив над другими гостями, он спал глубоким пьяным сном, храпя и пуская зелёные пузыри. Снежана, наконец, вспомнила: в байках о духах и лесной нечисти, пересказываемых долгими зимними вечерами за рукоделием, упоминалось и об этом чудном создании. Звался он глаз-баюн, потому что якобы охотился, усыпляя свою жертву взглядом. Некоторые сказочники даже утверждали, что он может заворожить и человека, оставляя его беспомощным против нечисти. Снежана невольно улыбнулась, глядя на этого «грозного» охотника. По сравнению с остальными постояльцами таверны, баюн выглядел почти славным.

Передышка была недолгой, в дверь в очередной раз грубо постучали. Она пошла было открывать, но, взявшись за ручку двери, вдруг обмерла, услышав какое-то царапанье и до боли знакомые завывания снаружи. Дверь резко распахнулась, так что она едва успела убрать руку, и на пороге появился огромный, волосатый мужик с недобро горящим взглядом и злой усмешкой на губах. За его спиной Снежана сначала различила лишь множество горящих жёлтых глаз, а затем скорее почуяла, чем узнала ту самую стаю, что охотилась на неё, когда она пыталась убежать от эльфийского призрака. Некоторые «волки» как раз меняли форму на человеческую. «Волкодлаки.» – поняла Снежана. – «Немудрено, что они не испугались призрака.»

– Скажи-ка, хозяйка, – хрипло прорычал мужик у двери, снова завладев её вниманием, – Что это ты так неприветлива? Нумера нам не нужны, но мы б хотели присоединиться к празднеству… Или нам тут не рады? – он неприятно усмехнулся, обнажив впечатляющие острые зубы.

– О-т-т-чего же… – заикаясь произнесла Снежана и отступила в сторону, пропуская волкодлаков.

Их было не менее десятка. Когда девушка оглядела дорогу, ведущую к таверне, то увидела ещё дюжину волков, которые по-видимому решили расположиться там.

С появлением волкодлаков настроение в таверне поменялось. Если до этого было шумно, то теперь даже собственные мысли было слышно с трудом. Цветочные духи старательно их избегали, ведьмы очень сдержанно реагировали на их лапанье, но оборотней всё это совершенно не заботило. Они жрали, пили, орали и выли, задирали остальных гостей и щипали ведьм за ляжки, а их предводитель, тот, что зашёл первым, практически пожирал Снежану взглядом. Когда она в очередной раз проходила мимо, он вдруг схватил её за бёдра и притянул к себе, отпустив какое-то скабрезное замечание. Практически в то же мгновение он взвыл и ненадолго выпустил её из лап, получив раскалённой поварёшкой.

– А ну отпусти её! – сердито сказал предводитель карликов, – Ты что, дурень, не знаешь, что она невеста Таймина?

– Знаю, – двусмысленно ухмыльнулся волкодлак и снова прижал к себе перепуганную девушку, – но плевать я на это хотел…

– Убери руку, – отчеканил спокойный гулкий голос позади него.

Волкодлак с рычанием обернулся и, увидев Таймина, появившегося из ниоткуда, ещё сильнее прижал Снежану к себе, да так, что она вскрикнула от боли.