Нареченная призрака

– Так ты думаешь, что он знал, что напиток отравлен?

Эльф покачал головой.

– Вряд ли. Во-первых – они не настолько умны, – Снежана не смогла сдержать смешка, когда эльф подтвердил её собственные подозрения. – А во-вторых – с его точки зрения, королева чудовищ всего лишь хотела оказать тебе особую любезность… Однако, – эльф слегка усмехнулся, – он точно знал, что она послала тебе кубок. Если бы об этом зашла речь – он бы упрямо твердил об это, не смотря ни на что. И все знают, что баюны говорят только то, что есть…

Снежана тихо рассмеялась, осознав, что существо устраивается на её коленях поудобнее.

– А что это было? В кубке…

– Дурман-трава… – поморщился эльф. – Ведьмы делают настойку на ней. В совсем небольших количествах она может и не убьёт простого смертного, но если бы ты сделала глоток.

Девушка слегка поёжилась.

– Но почему она пыталась меня убить? Меня же только что ей представили…?

По лицу Теймхнина промелькнула тень и он пожал плечами.

– Кто знает – просто злоба… а может и… другие причины…

То, как он помедлил с последними словами, дало Снежане понять, что скорее всего это были те самые «другие причины», о которых призрак не собирался ей рассказывать. Она вздохнула и ласково погладила засыпающее существо.

– Этот горный король… – снова заговорила она, несколько неуверенно, – Кто… или что…

– Нам лучше уйти… – прервал её Теймхнин. – О некоторый вещах здесь лучше не говорить… – он пронзительно засвистел и далёкое гулкое ржание ответило ему.

Снежана поднялась, всё ещё держа баюна.

– Можно… – она нерешительно замолчала. – Можно мне его взять с собой?

Эльф слегка удивлённо посмотрел на неё и засмеялся. Эта девушка была действительно чем-то особенным – посреди опасной для неё ситуации, она тем не менее беспокоилась о ком-то ещё… да ещё и монстрике.

– Ты теперь хозяйка таверны, – сказал он, приветствуя свою лошадь, что появилась из тумана, окружавшего плато. – Ты не нуждаешься в моём разрешении…

Он снова рассмеялся, видя как Снежана радостно прижала малыша к груди, затем легко поднял её в седло и вспрыгнул на лошадь позади неё. Животное заржало, вздыбилось и прыгнуло в никуда.

Путь обратно показался ей не таким страшным, как путь к к шабашу. Может быть она постепенно привыкла к её новому окружению и, повстречавшись со всей этой нечистью, поняла, что её самоназванный призрачный жених не был самым худшим из них. К тому же, она была больше занята баюном в её руках – в основном она боялась, что случайно выронит его во время одного из жутких прыжков эльфийской лошади. К этому времени глаз уже полностью успокоился и доверчиво прижимался к её груди, лишь время от времени поскуливая от боли.