Нарисованная чернилами (ЛП)

В ответ Майкл кивнул. Когда он услышал правду из уст Кэрри, то эта правда еще сильнее укрепилась у него в голове.

– Да. И он искренне хочет их всех, – сказал Майкл. – Я видел это своими собственными глазами, но все равно с трудом могу поверить, что Шейн стал достаточно взрослым, чтобы испытывать такие чувства к целой семье с детьми, которые ему не родные. Когда я на него смотрю, то все еще вижу мальчишку, который воровал мои альбомы, чтобы рисовать на них мультяшки. Я почти не воспринимаю его как взрослого человека.

– Мультяшки… и комиксы Шейна. О, ну конечно, именно это. Майкл, напиши на их кольцах «Нарисованная чернилами», – уверенно сказала Кэрри. – Это соответствует тому, что Шейн нарисовал Ризу по памяти, увидев ее всего лишь один раз. И это символизирует их будущее, когда они напишут свои имена на брачных документах. Если это не создаст позитивную карму, то я не знаю, что создаст.

– Блестяще, – сказал Майкл. – «Нарисованная чернилами»… мне нравится.

Когда они снова оделись, Кэрри рассмеялась.

– Что на этот раз? – спросил Майкл. – У тебя был очень шаловливый взгляд. Сегодня утром у тебя необычное настроение.

– Просто подумала. Если бы ты сделал комплект для отца и Джессики, что бы было внутри их колец? – спросила она, прикусив губу.

Майкл фыркнул, и подумал об этом, пока заканчивал одеваться.

– Дай подумать. Вместо «Ты тронула мое сердце», я могу написать «Ты тронула мой пенис». Отец в шутку сказал, что Джессика больше впечатлилась «прелестями» его статуи, а не его «достоинством», – предложил он, смеясь над хихиканьем своей жены.

– Пенис? Это слишком односторонне. В «Ты держал в своих руках мое сердце» нужно сердце поменять на вагину, – возразила Кэрри, с удовольствием слушая озорной смех мужа.

– Слишком длинно. Для этих двух лучше написать что-нибудь традиционное, – через минуту сказал Майкл. – Они слишком испорченные для нюансов.

– Я знаю… эй, как насчет «Давай вечно вместе кататься»? – объявила Кэрри, разглядывая себя в большом зеркале, которое Майкл для нее установил в спальне за дверью. – Они оба любят его мотоцикл. Немного непристойно, но не слишком смущающее, если кому-то показывать.

– Ты когда-нибудь видела Джессику смущенной? Не думаю, что это вообще возможно, – возразил Майкл, потащив по коридору свою смеющуюся жену.

– Нет, не видела. И вообще-то дерзость Джессики, это то, что мне больше всего в ней нравится. Она вдохновляет меня быть более смелой, – искренне сказала Кэрри.

Майкл рассмеялся. – Ты с ней сегодня встречаешься?

– Возможно после школы. А что? – спросила Кэрри, открывая водительскую дверь и залезая внутрь.

Майкл ухмыльнулся, забравшись на пассажирское кресло рядом со своей помешанной на контроле женой, которая настояла на том, чтобы водить свою собственную машину. – Потрись с Джессикой локтями и получи инъекцию бесстыдства. И тогда сегодня вечером ты будешь на высоте.

Кэрри закатила глаза, но отъезжая от подъездной дорожки рассмеялась. – Эта твоя ненасытность часть влияния медового месяца, верно?

– Конечно, – сказал Майкл, легко соглашаясь, хотя одновременно отрицательно покачал головой и заставил ее рассмеяться еще сильнее.

– Ладно, скажу серьезно. Думаю, будет честным тебя предупредить, что я планирую наслаждаться нашим медовым месяцем до конца моей жизни с тобой, чтобы наверстать все то время, когда я ждал, чтобы затащить тебя в постель.

Кэрри остановила машину посреди улицы, чтобы повернуться к нему лицом. – Не могу решить, что мне делать. Рассердиться на тебя за этот комментарий или позволить себе быть тобою очарованной.

– Выбирай разозлиться, – небрежно сказал Майкл, пытаясь не рассмеяться. – Это убережет нас от того, чтобы запереть дверь в конференц-зале галереи и проверить насколько жесткий тот дорогой стол из орехового дерева, что ты для него купила. И поскольку утром снизу была ты, думаю, это звучит как хорошая идея.

– Ну что ж, тогда буду злиться, – согласилась Кэрри, со смехом возобновляя движение машины и направляясь к галерее. Она была намного счастливее от того, что рядом с ней был ее срывающий планы муж, но сообщать ему об этом она не собиралась.

Глава 18

Обнаружив, что дверь не закрыта, Шейн постучал и зашел в дом как раз в тот момент, когда Риза, все еще в халате, споткнувшись, вышла из кухни. Не отрывая от нее взгляда, он снял свой мотоциклетный шлем и куртку.

Затем он подошел туда, где она стояла и пристально на него смотрела и, потянув за пояс, подтащил ее к себе.

– Облегчи мои страдания, женщина, – потребовал Шейн, вздыхая, когда руки Ризы забрались под его футболку и ловко расстегнули его брюки. Казалось, она собиралась делать это целую вечность. И прежде чем Ризе удалось его освободить, он уже был твердым и напряженным.