Нарисованная красота (СИ)

Собственно, так все и вышло, и потянулись дни. Почти два месяца прошли мимо меня: мы шли вперед, останавливались на обеды и ночевки, вылавливали Белку по утрам и почти полностью игнорировали монстро-белок, продолжающих следовать за нами. Постепенно привычные леса с полями становились все более жаркими. Я не смогла разобрать в какой момент, но окружение из родного русского леса стало напоминать редколесье Судана. Сперва я лишь краем глаза выцепила знакомые очертания, но скоро я сообразила, что мне попалось настоящее сокровище.

— Лавсония неколючая, — боясь спугнуть удачу прошептала я.

— Что? — Взметнулась задремавшая Лемая.

Я уже остановила Белку, которая тут же принялась пощипывать траву рядом с дорогой, соскочила с телеги и побежала к кусту.

Когда мы с матерью были в Хартуме, нас возили на места выращивания и обработки лавсонии неколючей, где нам подробно рассказали, как что добывают и как методы предков отличались от современных методов обработки.

— Это просто немыслимая удача, Лемая! — Радовалась я, обходя один куст за другим, не позволяя себе обрывать листья и едва собравшиеся бутоны хаотично.

Тут я нашла небольшие, возможно, молодые кусты, на которых уже начали распускаться розоватые гроздья бутонов. Жаль, в моих широтах куст не приживется. Но! Я все еще могу собрать в своеобразный ваакум столько, сколько смогу унести. А крыша у моей кибитки должна быть вместительная.

Я смогу сделать хну, правда не в порошке — не хватает результатов химической промышленности, а в масле, но это тоже даст результат, применительно к волосам, например, только менее выраженный в цвете. Благородные медные блики на темных волосах, красивый поцелуй огня в светлых, неоценимая помощь в уходе за волосами и фантастический результат за короткое время. Отличное влияние на кожу — за один раз сделает ее бархатистой и мягкой, будто и не было десятилетий ручного труда. Если придумаю, как вынуть из масла пигмент — кремы для рук и локтей станут самым мощным средством в уходе за телом неблагородных и отличной экстренной помощью для благородных. Перспективы захватили меня, я бродила от одного куста к другому, пока не услышала, что уже не в первый раз меня зовет недовольная Лемая.

— Литта, это ражьянка. — Она прыгала вокруг меня, почему-то не становясь больше, чтобы попасть в поле моего зрения.

— И? — Переспросила я.

— Значит источник близко. — Пояснила непонятливой мне ящерка.

— Боги! — Проигнорировала я мой голос разума. — Индигофера красильная!

И побежала к следующему полю, что было в низине, где росла моя будущая басма. Это потрясающе! Просто невероятно! Идеальный иссини-черный цвет, с эффектом ламинирования — не желатинового! Источники силы для меня приобрели совершенно новое значение.

— Литта! — Дозывалась до меня Лемая. — Стой! Не тут! — Она замерла как громом пораженная, а я почувствовала лишь горячий воздух, будто стою над горячей пушкой только войдя с зимнего мороза. — Ты стоишь прямо на источнике. — Прошептала она, стремительно увеличиваясь в размерах.

Я, наконец, стряхнула с себя наваждение и увидела редколесье, в основном состоящее из индигоферы, изредка перемежающееся другими растениями — в основном, кустами. Единственным возвышением в округе был пригорок, на котором я и стояла, ощущая, видимо ток сырой магии или как его еще назвать. На равном удалении от этого холмика нашлись десять довольно больших плит, к которым уже стрекоча бежали наши попутчицы — белки. Никогда не слышала от белок таких звуков.

Они все расселись мордами ко мне и снова замерли столбиками.

Повинуясь наитию, я дала Блестяшке, оказавшемуся прямо напротив меня, стихии, как тогда с ковородой. Блестяшкина шерсть стала искрить сразу, как соприкоснулась с проявлениями стихий. Продолжила так же со всеми и, как только шерсть последней белки заискрила, между ними натянулись изломанные молнии, похожие на молнии Теслы.

Пока я экспериментировала, Лемая подходила ко мне ближе, пытаясь привлечь мое внимание. Когда я это заметила, обратила внимание на посторонний звук, кроме гула от белок. Это были небольшие, с хорька размером, пушистые существа, огромной живой тучей двигающиеся между кустами к нам с Лемаей и белками. Они утробно рычали, с какими-то стрекочущими нотками, некоторые открывали пасти, полные мелких зубов.

— Это пожиратели? — Тихо уточнила у защитницы.

— Жралки, да. — Прижимаясь к моей ноге ответила ящерка. — Я могу защитить тебя, но не от такого количества разом.

Стоило ей закончить фразу, как ближайший к нам «хорек» прыгнул, нарвался на молнии и рухнул поджаренный около купола, образованного белками.

— Лемая, все не так уж и плохо. — Закинула ее на плечо.

— Да ладно?! — Тихо пропищала она мне прямо в ухо.

— Представь себе. — Я уселась на камень с Блестяшкой и принялась раздвигать камни, увеличивая их расстояние от источника.

Я даже гипотетически не могла предположить, как повлияет увеличение расстояния на силу защиты белок, но надеялась на лучшее.