Нарисованное счастье

— И тот мужик, с которым ты встречаешься? — щеки Эли вспыхнули румянцем. Она, конечно, не сомневалась, что отцу докладывают о каждом ее шаге, ее охрана не видима и не заметна, но всегда рядом и днем и ночью. Для девушки это было настолько естественным явлением, что она даже не вспомнила о них, когда ехала к Тимуру.

— Папа, это мое личное дело…

— Ты так думаешь?

— Да, он ничего не знает обо мне. Как и я о нем, это было моим условием… — смех отца прервал речь девушки, которая растерянно на него взглянула.

— Мишель, какой же ты еще ребенок! Неужели ты так уверена в том, что он будет соблюдать твои условия?

— Думаю, его вполне устраивают наши отношения, и ему нет смысла, узнавать обо мне больше. Мы прекрасно с ним понимаем, что это все временно…

— Ты плохо знаешь мужчин, дочь…

— Даже если и так, то я прекрасно знаю тебя. И больше чем уверена, ты уже давно подстраховался на этот счет и никто не найдет, как бы не хотел, ниточку, что связывает меня с вами.

— Ты права. Я сделал это, что бы тебе ни угрожала опасность, но вот насчет своего друга ты заблуждаешься. Ты в курсе, что он установил за тобой слежку. Мои люди, конечно, сразу засекли ее, но вот с какой целью она ему нужна…

— Не понимаю…

— Они вели тебя до КПП, а там, как ты понимаешь, им был путь закрыт. И меня волнует вопрос, что ты ответишь ему, когда он спросит, что ты делала в поселке, который охраняет, чуть ли не армия?

7

Тимур заехал в аптеку и набрав лекарств, отправился в квартиру Аллы. Девушка открыла ему дверь, и Тимур заметил ее бледность и горящие, нездоровым блеском, глаза.

— Привет малыш, ты как? — он вошел в квартиру и, оставив пакет с лекарствами на кухне, взяв из него только градусник, прошел в комнату Аллы. Девушка лежала на кровати в шелковой коротенькой сорочке, поджимая под себя ноги. Тимур встряхнул градусник и присел на край кровати.

— Давай-ка температуру, померим, — он приподнял руку Аллы, которая показалась ему горячее обычного, и вложил ей градусник подмышку. Только сейчас Тимур заметил, что, не смотря на то, что девушка, выглядевшая достаточно взрослой, на деле была сущим ребенком, не способным позаботится о себе. Но кроме жалости и желания помочь, она не вызывала у мужчины никаких других чувств.

— Тим, останься сегодня со мной… Не уходи… — она смотрела на него слезящимися, от высокой температуры глазами.

— Конечно, останусь, — он вытащил градусник, и лишь глянув на ртутный столбик, поднявшийся выше нормального, пошел на кухню.

— Лежи, я сейчас, — он принес таблетки и стакан воды, протянув их девушке.

— Выпей, это поможет снять жар, — она приняла из его рук лекарство и, выпив, снова упала на кровать без сил.

— Тим, прости, я, наверное, оторвала тебя от дел…

— Все нормально, отдыхай, — мужчина встал, чтобы выйти из комнаты.

— Тим, посиди со мной, пожалуйста…

— Хорошо, а ты отдыхай, тебе нужно немного поспать, — он снова присел на край кровати, потом, подумал и лег рядом с девушкой, которая улыбнулась ему.

— Тим, почему ты перестал приезжать ко мне? Я так скучаю, а до тебя не дозвониться…

— Малыш, ты же знаешь, что у меня много работы, — он хотел, чтобы девушка побыстрее уснула, но она и не думала засыпать.

— Тим, пообещай мне, что пойдешь со мной на прием…

— Мы же уже говорили с тобой на эту тему…

— Если пообещаешь, я больше не стану мучить тебя разговорами, — она преданно заглянула ему в глаза и Тимур согласно кивнул.

— Ладно, хорошо, я пойду на прием с тобой. Но сейчас спать, — глаза девушки сверкнули радостью. Тимур будет корить себя за решение, которое принял, под давлением жалости к девушке. Но это уже ничего не изменит.

* * *

Эля не сомневалась, что отец узнал о Тимуре все и даже больше. Но она была верна себе и не забывала об условии, поставленном Тимуру, поэтому не стала расспрашивать отца о нем, несмотря на то, что Тимур свое слово не сдержал и установил за ней слежку.

Эля весь вечер провела с семьей, они общались и готовились к завтрашнему празднику. Мать, заставила перемирить Элю кучу нарядов, которые остались в ее комнате и некоторые она так и ни разу не надела.

— Детка, ты так похудела! На тебе все платья весят, как мешки… Мишель, скажи мне, ты хорошо питаешься?! — мать внимательно взглянула на Элю и в ее глазах мелькнуло беспокойство.

— Мам, ну конечно хорошо, просто у меня слишком подвижная работа, поэтому даже спортзал не нужен. Я всегда в форме, — девушка улыбнулась матери, стягивая с себя очередное платье.

— Подожди меня, я сейчас, — и Злата Георгиевна вышла из комнаты дочери. Эля собрала разбросанные по комнате наряды и развесила их в огромной гардеробной, оставив лежать на кровати лишь пару платьев. Их она решила подарить Оле, они будут ей, как раз в пору. Эти платья, они с мамой заказали из Италии, на выпускной Эли, которые она так и не надела. Срезав этикетки, чтобы не смущать подругу их стоимостью, девушка аккуратно сложила их и, достав новый пакет, убрала в свою сумку, с которой она приехала к родителям.

— Вот, смотри, — мать вошла в комнату, неся в руках платье, винного цвета.