Нарисованное сердце

Теперь Карла, по крайней мере, знала, чем объяснялось враждебное отношение к ней со стороны Маргариты, да и самого хозяина. Она тоже вряд ли приняла бы с распростертыми объятиями того, кто стал бы покушаться на половину ее владений. Однако это не оправдывало диких предположений Билла относительно ее связи с Томом…

Смерив его изучающим взглядом, Карла спросила:

— Говорил ли вам Том, что мы с ним состояли в интимных отношениях?

— Ему незачем было говорить об этом. — Голос Билла прозвучал так резко, что Карла вздрогнула. — Никакого другого объяснения тому факту, что он оставил вам полранчо, нет.

— Неужели? — Она усмехнулась, неожиданно почувствовав к Биллу почти такую же ненависть, какую, вероятно, испытывал он по отношению к ней. — А не думаете ли вы, что Том просто сомневался относительно того, достоин ли его единственный внук унаследовать всю землю?..

На мгновение Билл замер. Затем по его оливковым щекам поползла густая краска, а серые глаза налились дикой злобой.

— Вы… Да я вас!..

— Билл, пожалуйста, успокойся! — осадил его Эндрю. — Если Карла настроена всерьез выполнить волю Тома, вам обоим придется жить бок о бок, и вы должны будете как-то поладить друг с другом…

— Черт бы тебя побрал, Эндрю! — взорвался Билл. — В конце концов, это тебя не касается! Что, разве я не прав? Тебе-то не придется жить здесь… с ней под одной крышей. Забери ее, пока она жива, а не то я за себя не ручаюсь!

Смерив Билла презрительным взглядом, Карла поднялась и вышла из кабинета с гордо поднятой головой. Эндрю поспешил за ней следом.

— Простите, что так все получилось, — сказал адвокат. — Но Билл, естественно, очень расстроен. Он вложил в ранчо столько сил, столько лет жизни, и вдруг Том отдает половину всех угодий вам, в общем-то, совершенно незнакомой ему женщине… Вы окончательно решили не брать деньги вместо земли?

— Если я возьму деньги, сохранится ли за мной право быть опекуном девочек? — спросила она.

Эндрю на секунду задумался, потом покачал головой и произнес:

— Нет, отказ от земли не сохраняет за вами право на опекунство. Не знаю, с какой целью Том включил в завещание такой пункт, но, по мнению Билла, вы не сможете… оказывать на его племянниц положительного влияния.

— Но почему? Только потому, что я, как он считает, спала с его дедом? — Адвокат смутился и промолчал. А Карла равнодушно пожала плечами: — Впрочем, мне все равно. Я остаюсь на ранчо, и Билл тут уже ничего не сможет поделать, не так ли?

— Вы правы, — ответил Эндрю Флипсберг. — Однако Биллу вполне по силам сделать ваше пребывание здесь весьма неприятным. В его жилах течет мексиканская кровь, а никто так не способен затаить злобу, как мексиканец.

— Эндрю, вы предупреждаете или угрожаете мне? — мягким голосом спросила Карла и приветливо улыбнулась ему.

Адвокат отвернулся в явном смущении, и ей стало чуточку жаль его. В конце концов, этот человек лишь выполнял указания Билла. И тем не менее Карла решила сразу дать ему понять, что никому не позволит обходиться с ней, как с марионеткой.

Итак, Билл мог доставить ей кучу неприятностей. Что ж, у нее уже были неприятности в жизни, но она выжила…

4

Вскоре после ланча сестренки поднялись в комнату Карлы.

— Это правда, что вы остаетесь на ранчо и будете присматривать за нами, как того хотел наш прадедушка? — спросила Энни.

— А вы бы этого хотели? — бросила пробный камешек Карла.

Теперь, когда страсти в ее душе улеглись, Карла могла оценить экстраординарность ситуации, в которой оказалась, беспристрастным взглядом. Но и в спокойном состоянии она не понимала, почему Том составил такое завещание. Более того, у нее даже мелькнула мысль, что, если бы Билл отнесся к ней по-хорошему, по-доброму, она с легкостью отказалась бы от причитающейся ей доли наследства и вернулась домой.

Но пока все складывалось таким образом, что Карла, по существу, согласилась жить по шесть месяцев в году в чужом, враждебном месте, где даже слуги воспринимали ее как аферистку, охотницу за чужими деньгами. Неужели все в этом доме действительно думали, что наследство досталось ей только благодаря постели, разделенной с Томом?

Все это могло бы быть смешным, если не выглядело так оскорбительно. Но вместо обиды Карла испытывала скорее необыкновенное удивление: уж слишком большое внимание в завещании старого американца было уделено ее скромной персоне! Правда, к чувству удивления примешивалась еще и горечь оттого, что рядом не было близкого человека, знавшего о чистоте ее помыслов.

В полной мере Карла ощутила всю тяжесть одиночества в первые месяцы после гибели родителей. И вот это чувство беспросветной изолированности от мира, казалось, вновь вернулось и стало преследовать ее. Она подумала о сестрах-близнецах и вспомнила, что они тоже потеряли родителей. Это окончательно и бесповоротно решило все. А сами девочки, что думают они?