Нарисованные герои

Но думать, пожалуй, и не стоило. Положение было безнадежным. Узкий участок двора сжимали заборы и гаражи: в сторону не сунешься. И проволоку ничем не зацепить, не оборвать. Одним концом она была привязана к балкону на четвертом этаже, другим – к верхушке столба. Столб этот врыли за траншеей строители, когда им нужна была временная электропроводка. Провода потом сняли, а столб почему-то оставили. Он был высокий и гладкий. Забраться на него мог только один человек во всем дворе. Мишка Зарецкий. И он забрался с проволокой в зубах. И с тех пор братья Зарецкие наносили методичные бомбовые удары по противнику.

Вообще-то Мишка и Федя Зарецкие были мирные люди. Но раз уж игра началась не мирная, а военная, они пообещали выбить неприятеля с территории или сравнять с землей.

И равняли.

Крыша укрепления была сложена из фанерных кусков и не выдерживала бомбардировок…

– Стервятники, – плаксиво закончил Вовка Мухин и швырнул куклу через забор.

Вот тогда-то и сказал свои слова Виталька:

– Эй, Олик, Муха! Я вам такую крышу нашел!..

Теперь вы понимаете, почему два друга везли Витальку с таким торжеством и громом.

Они зацепили корыто ржавой проволокой и, не сбавляя скорости, волокли к дому. А впереди прыгала Вовкина сестра Иринка и била друг о друга старыми крышками от кастрюль. Крышки звенели, как оркестровые тарелки. Их удары вносили в железное грохотанье музыкальный ритм.

Мухин и Олег двигались равномерной рысью. Они одинаково лягались, одинаково ржали и одинаковыми голосами орали:

– Дорогу боевой колеснице Александра Македонского!

Вообще они становились очень похожими в радостные минуты. Но на самом деле это были разные люди. Если случалась неприятность, Вовка быстро падал духом и принимался ныть. А Олег и не ныл, и не утешал. Он погружался в раздумья. Иногда эти раздумья помогали.

Видом своим друзья тоже отличались друг от друга. Мухин был крупного роста, тяжеловат и круглолиц. Прозвище Муха годилось ему, как слону босоножки. Но все во дворе называли его именно Мухой. Олега тоже никто не звал Олегом, с самого раннего детства осталось за ним смешное имя Олик. Было оно какое-то полудевчоночье, но Олик привык и все привыкли. Витальке, например, само это имя казалось слегка вытянутым, продолговатым и очень подходящим: Олик был худой и выглядел длинным, хотя на самом деле чуть-чуть перерос Витальку и не дотянул до Мухи. И еще Олик считался неряхой. Очки у него сидели наперекосяк, одна штанина всегда была короче другой, пуговицы рубашки перепутаны, а обшлага не застегнуты. Занятый важными делами, Олег забывал следить за внешностью. Иногда о ней вспоминали родители, и пытались привести милого сына в порядок, и добивались своего. Но результата хватало на полдня…

Хорошие люди Олик и Муха. Правда, Виталька с ними не дружил, а только иногда, в больших играх присоединялся к ним. Так же, как Юрка Мячик примыкал к братьям Зарецким. Но сейчас казалось Витальке, что Муха и Олик его настоящие друзья. И он был счастлив.

Гремящая упряжка въехала во двор, и сразу же над перилами балкона Зарецких замаячили две головы – Мишкина и Федина. Даже с земли можно было заметить озабоченность их лиц: братья поняли, для чего появилось корыто.

Железный экипаж заскрежетал по асфальту, расчерченному «классами», и проехал среди разбежавшихся девчонок.

– Хулиганы! – крикнула плаксивая Машка Воронцова.

– Дикари, – холодно сказала Любочка.

– Эй вы! – взвился голос Виктории, самой старшей девчонки, и перекрыл грохотанье. – Стойте! А то хуже будет! Лучше сами исправляйте, что стерли! Витька, это я тебе говорю!

Если бы Виталька был один, все кончилось бы мирно. Долго, что ли, исправить мелом стертую черту! Но Олик тут и Муха. Не выскакивать же из корыта, не бежать же к девчонкам… И не вскочил он, а повернулся и показал Виктории фигу.

Ох, какой необдуманный это был поступок!

2

Если несколько мальчишек подкарауливают девчонку, чтобы поколотить, она может зареветь, убежать и пожаловаться. Никто не удивится. И не засмеется. На то она и девчонка.

А если наоборот? Если девчонки дежурят у подъезда, ждут мальчишку? Ждут, конечно, не для того, чтобы пригласить играть в классы или угостить ирисками «Золотой ключик». Что делать мальчишке?

Считается, что бояться девчонок стыдно. Реветь от них – тем более. Жаловаться на них – просто смешно.

А разве девчонки не такие же люди? Они даже опаснее мальчишек, потому что вреднее. Это каждый понимает, кто имел с ними дело. И ясно, что связываться с девчонками – себе дороже.

Особенно, если их трое.

Особенно, если среди них есть Виктория.

Во-первых, она старше Витальки на год и два месяца, ей уже одиннадцать стукнуло. Во вторых, она вон какая верста! А Витальке больше девяти лет никто не дает, хотя в августе ему будет десять. В-третьих, Виктория упряма и злопамятна.

И зачем он так глупо вел себя, когда ехал в корыте! Надо было притвориться, что не слышит. Тогда она не очень сильно разозлилась бы. А теперь она не успокоится, пока не загребет Витальку в свои цепкие лапы. Будет хоть месяц караулить.

Вот и сейчас…