Нарисуй Италию

Юрий Михайлович отступил.

— Нелли, он намного старше тебя, — озвучил он аргумент, который первый пришёл на ум.

— Мне уже восемнадцать. Могу и замуж выйти, — включилась в лицедейство Нелька и, встав рядом с Алексеем, подхватила его под локоть. — Познакомься, это Лёша.

— Это не отменяет того, что ты ещё ученица и тебе завтра, кстати, в школу.

— Я помню. Провожу Лёшу и вернусь.

Нелли потянула Алексея к выходу, он уже не ощущался как неподвижный истукан с острова Пасхи, позволил себя выпроводить. Правда уходил медленно, спиной вперёд, сверля взглядом «будущего тестя». Нелли вышла следом за ним. Спустившись на два пролёта, остановилась на лестничной площадке.

— Да-а-а, Лёха, удивил, а казался вполне приличным человеком.

Он пожал плечами.

— С такими, как твой отец, нужно разговаривать на их языке. Какое-то время он точно не тронет тебя, побоится.

— Сегодня он меня в первый раз ударил, — нехотя призналась Нелли. Прозвучало это, будто она оправдывает отца.

— Я так понимаю, ты заканчиваешь одиннадцатый класс?

Нелли кивнула.

— Скоро ЕГЭ.

— Надеюсь, твой отец достаточно уверовал в серьёзность моего предупреждения, и не тронет тебя, а потом ты уедешь. Поступишь куда-нибудь, и он до тебя не доберётся.

Нелли оттянула край футболки, разнервничалась. Необходимостью определиться с институтом на неё давили и Ялицкие, и ЖанЭд.

— Я ещё об этом не думала, — она улыбнулась и тут же ойкнула, губа лопнула и закровоточила. — Про «руку сломаю» было очень достоверно. Я тебе поверила. А ведь производил впечатление миролюбивого человека, откуда только зверь вылез?

— Ты можешь не улыбаться? Губа так никогда не заживёт.

— Не могу, — она снова ухмыльнулась, оттянула рукав и приложила край футболки к нижней губе. — Оно само лыбится.

Алексей достал из кармана джинсов мобильный.

— Запиши мой номер. Если вдруг понадобится помощь или… — он глазами указал наверх, — отец опять возьмётся тебя воспитывать, звони, не раздумывая.

— Я без телефона.

— Тогда диктуй свой.

Нелли продиктовала цифры, заглядывая в светящийся экран в попытке рассмотреть, что у него на заставке. Ожидаемого фото девушки не обнаружилось, только морской пейзаж: пирс, врезающийся в штормовое море.

— Я тебе позвоню, сохрани мой номер.

Он убрал телефон в карман, поднял взгляд на Нелли. Она стояла на несколько ступенек выше, внимательно его разглядывала.

— Можно попробовать добавить ультра-зелёную акварель, остальное не трогать. Пусть будет чб.

— Понимать бы ещё, о чём ты говоришь, — он отступил назад. — Спокойной ночи.

Алексей успел спуститься на целый пролёт, когда Нелли его окликнула.

— Алексей Евстахиевич! — дождавшись, когда он остановится и поднимет лицо, поблагодарила: — Спасибо.

Алексей невольно улыбнулся.

— Теперь я верю, что ты вполне воспитанная. Может, и правда рыбью вилку опознаешь. Хотя бы с третьей попытки.

8. Нодар

Нелли стояла у доски, высоко подняв голову, с лёгким презрением на лице. Кроме неё никто и не знал, как тяжело ей давалась эта маска безразличия и высокомерия. Как бы старательно она ни изображала наплевательское отношение к публичному порицанию, унижение на глазах одноклассников удовольствия не доставляло.

Людмила Константиновна бесновалась.

— Простейший пример уровня девятого класса! На ЕГЭ будет в три раза сложнее. Такое ощущение, что я вас ничему не научила. Пустой лист! Пи на два не может разделить, позор.

Нелли оглянулась, внимательно присмотрелась к исписанной доске. Почерк, конечно, не каллиграфический, но это и не урок русского языка, главное, всё понятно и правильно. Хотя теперь она уже в этом сомневалась. Класс притих, спорить никто не осмелился. Учительнице математики оказалось по силам перевернуть законы геометрии. Людмила Константиновна поняла свою ошибку ещё несколько минут назад, но не могла и не хотела её признать. Злилась ещё больше оттого, что не права, и это могут заметить другие ученики, вот и прикрывала свою оплошность буйным нападением на Нельку. Кузнецова всегда её раздражала вызывающим видом и откровенной скукой на лице, не прикрытой ради уважения к её возрасту и статусу.

Нелли пожала плечами. Сцена унижения затянулась, пора было уже завершать линчевание нерадивой ученицы. Класс тоже устал, некоторые втихаря потянулись к телефонам. Сергей в открытую рубился в морской бой с соседом по парте. Его пример подтверждал правило, что учителя у себя под носом не видят учеников. Бермудский треугольник какой-то. Взгляд математички мгновенно выхватывал любого, кто подозрительно шевелился или слишком широко улыбался, но Сергей и его друг превратились в невидимок.

По коридору проходил учитель биологии, заглянул в открытые настежь двери.

— Добрый день.

Одиннадцатый «В» зашумел, вставая в качестве приветствия.

Геннадий Александрович махнул рукой.

— Сидите, сидите. Не отвлекайтесь. Что у вас тут за шум? В соседних кабинетах слышно.

Людмила Константиновна страдальчески вздохнула.