Нарисуй Италию

— Так может, он и не в курсе? — предположила Таня. — Ну и жену ты себе выбрал, конечно. Дочь алкоголички и сестра уголовницы. Потрясающая родословная.

Алексей на мгновенье застыл, сжал руки в кулаки, борясь с желанием выплеснуть гнев наружу, едва сдержался, чтоб не нагрубить вчерашним школьницам, но вовремя вспомнил, что это не его весовая категория. Несколько раз шумно выдохнул и, не обернувшись, направился к машине.

Нелли спала, или делала вид, что спит, выглядело это вполне достоверно. Алексей не стал её тревожить, кинул сумочку на заднее сиденье и завёл автомобиль. К дому подъехали в звенящей тишине, даже радио не разбавляло эфир музыкой. Заглушив мотор, Алексей обошёл машину, открыл дверцу и молча поднял Нелли на руки, в этот раз не воспользовался варварским способом, обхватил её под бёдра и плотно прижал к груди. По цепкой хватке рук и ног, догадался, что Нелли не спит.

Она повисла на нём, как коала на дереве, плотно сцепив ноги и вжавшись носом в шею. Когда они приблизились к лифту, Алексей почувствовал её дрожь, переходящую в сдавленные всхлипы, Нелли плакала почти беззвучно, но судорожные вздохи скрыть не смогла, она находилась так близко, что он их ощущал всем телом, будто рыдания рождались внутри него самого.

У дверей он немного замешкался, пытаясь достать ключи из кармана, Нелли так и висела на нём, не шелохнулась и не предприняла попытку встать на ноги. Толкнув дверь, Алексей вошёл в квартиру, свет не включил, сразу направился к постели. Тяжело опустился на кровать, продолжая удерживать Нелли под бёдра. Усадив на свои колени, медленно сдвинулся к мягкой спинке.

Нелли не отстранилась, рывками глотала воздух, щекоча мокрыми ресницами шею. Он гладил её по спине, по волосам, молча ждал, когда она сама заговорит, выплеснет свою боль и обиду. Случилось это нескоро, всхлипы чуть затихли, сквозь слёзы послышался прерывистый шепот.

— Всё-таки она заявилась. Наверное, кто-то из собутыльников напомнил. Я её чуть не послала, еле сдержалась. Она ведь сама позвонила и пообещала, что придёт, а потом забыла. Просто забыла. Прикинь? Это как вообще?

Алексей молча прижал Нелли ещё крепче, отстраняться не стал, чувствовал, что она нарочно прячет глаза и говорит, уткнувшись в его шею.

— Мне жаль, очень жаль. Ты не заслуживаешь такой матери, да и отца тоже.

Нелли шмыгнула носом.

— Я не дура, понимаю, что меня не хотели. С Надей у нас разница меньше года, мама забеременела мной, когда Надьке ещё и двух месяцев не было. Они точно не прыгали от радости, когда узнали, что их ждёт ещё один младенец. А потом мама сама проговорилась, плакалась мне по пьяни, как ей было тяжело с двумя детьми на руках. Отец в рейсах, а бабушки далеко, никакой помощи, ни возможности выспаться, ни поесть, ни погулять. Лучше бы она послушалась мужа и сделала аборт. Ты себе представляешь такое? Она мне говорила, глядя в глаза, что лучше бы я вообще не рождалась, ведь ей было так сложно. Она и любить-то меня не могла, слишком уставала.

Алексей всегда думала, что на ненависть не способен, но сейчас его обожгло именно этим чувством. Горячим и колючим одновременно, похожим на раскаленные гвозди. У него с Ваней разница была почти такой же, как у Нелли с Надей, но насколько разным было отношение их родителей. Для своей мамы он был подарком, вымоленным у Бога. Она часто говорила, что другого счастья для себя и не желала. Хотя проще ей точно не было.

Алексей не заметил, что сжал Нелли слишком сильно, пока она не вскрикнула. Ослабив хватку, взял её за плечи и слегка отодвинул. К её мокрому и опухшему от слёз лицу прилипли пряди волос, щёки украсились разводами туши. Он аккуратно убрал волосы за уши, принялся стирать слёзы, осторожными, успокаивающими движениями.

— Как можно тебя не любить? Я уверен, она совсем не это имела в виду, скорее всего даже не подумала, как звучат эти злые слова, просто хотела, чтоб ей посочувствовали. Только выбрала себе неправильную собеседницу. Зря она тебе это всё говорила.

Нелли смотрела на него несколько секунд, не моргая, рывками глотая воздух, а потом не выдержала и снова разревелась. Если бы Лёша её не жалел так искренне, она бы успокоилась гораздо раньше, а так тонула в его сочувствии и упивалась кипящей обидой. Снова приникла к его груди и вжалась носом в шею. Слёзы всё не заканчивались, будто открылся потайной шлюз, о существовании которого Нелли и не подозревала. Алкоголь постепенно выветрился и уже не затуманивал сознание. Вручение аттестатов, пьяная и пристыженная мама всплыли в памяти со всей чёткостью.

Алексей укачивал Нелли, шептал что-то успокаивающее, не переставая поглаживать по спине. Её дыхание выровнялось, но он не заметил, когда это произошло, погрузился в сон, вслед за Нелли. Ночью они сползли по спинке кровати на подушки, но позу не поменяли. Утро их застало в том же положении, сплетёнными в крепких объятиях.