Нарисуй меня

– Ты никогда меня не поддерживаешь, чуть что – сразу в кусты! А сама из себя святошу строишь, начни хоть уже с кем-то встречаться, сними с себя монашескую рясу, может тогда ты меня поймешь, как мне тяжело! И перестань уже сама наматывать сопли на кулак, сидишь дома уже полгода, никуда не выходишь, а еще меня учишь! – Вика схватила сумку, и выскочила из кафе, даже забыв оплатить свой счет.

Как, впрочем, и Вера. Вера тоже резко засобиралась и вскочила из–за своего столика. Официантка поймала ее уже в дверях заведения, когда она уже хотела выйти на улицу.

– Ой, извините пожалуйста, – покраснела Вера, – Так неловко, мы обычно не убегаем, не оплатив счет, правда.

Вера приложила телефон к банковскому терминалу и тут же выбежала из кафе. Отец недавно снова разблокировал ее карту, и она могла свободно распоряжаться деньгами.

«Наверное, я никудышная подруга…» – подумала Вера, ощущая разочарование в сегодняшней встрече.

Глава 11 Художник

«Есть момент обязательный в творчестве, когда художник

судит весь мир по себе»

М.М. Пришвин

Грязные потоки воды под ногами смешивались и образовывали реку из таких же грязных и несвязных между собой мыслей.

Как так получилось, что она одна?

Почему ее никто не понимает? Куда двигаться и чего хотеть? Вера запуталась… Прежние нити, общение с друзьями, не отзывались ничем, кроме раздражающего лицемерия их перед ней или ее перед ними.

А новые друзья смотрели на нее как на девушку не их круга, случайно оказавшейся в их компании из праздного любопытства.

Вере хотелось поверить – в себя, в друзей, в искренность, найти теплоту, но кругом была ложь.

Она не понимала почему так? Почему ее окружала ложь, и кому можно верить на самом деле?

Сергей был слишком навязчив в последнее время, и Вера подозревала, что он действовал по папиной наводке, но в то же время казалось, что он был очень внимателен и заботлив к ней. Он звонил и писал ей, встречал ее после пар и иногда провожал до дома, приглашал в кино и кафе, на встречи с друзьями. Но на все приглашения она чаще всего отвечала отказом.

Андрей был потрясающе обаятелен и искренен при общении, но как он относился к Вере? Иногда он замыкался в себе и был холоден. Часто Вере казалось, что он относится к ней лишь как к натурщице, которую он стремился изобразить на холсте.

Вика… Она вязла словно паук и жертва в одном лице в паутине, сотканной из вранья, интриг и искренней боли.

Отец был еще более неразговорчив чем обычно, и Вера подозревала, что это не просто так, что он что-то утаивает от нее. Что-то не так на фирме? Что-то не так с ним самим? Что-то не так с ней?

Тревожное ощущение нарастало и забирало у Веры последние силы.

Между тем, как она в очередной раз перешагнула темную лужу, она заметила, что дошла до галереи, где сегодня должно состояться занятие.

Она сняла куртку и неуверенно оглянулась в поисках своей группы, никого не было видно.

«Может я опоздала?» – она глянула на часы, в это время зазвонил телефон.

– Ты где? – услышала она голос Андрея.

– Я в Центре искусств, – растерянно сказала она.

– Мы не там встречаемся, я так и знал…– он что-то сказал, Вера не расслышала. – Езжай ко мне, на занятие не успеешь.

И он положил трубку без дальнейшего объяснения.

– Черт, – сказала она, чувствуя себя полной идиоткой, собираясь снова натянуть куртку.

Она хотела было уже уйти с выставки, как подумала о том, что ей ни разу еще не приходилось здесь бывать. Центр только недавно открылся, и Вера уже не раз слышала о нем. Она приобрела билет и прошла во внутрь.

Вера остановилась напротив портрета неизвестной дамы в белой накидке кисти Т.А. Неффа. Он одним из первых привлек ее внимание при начале знакомства с представленным собранием картин. Моделью картины послужила великая княжна Мария Николаевна. Вера прониклась удивительным обаянием и нежностью, которые так тонко смог передать художник на картине. Вере показалась эта работа невероятно живой и теплой, будто вселяющей надежду.

Ее заворожила игра света на картине Ивана Шультце «Закат на море». Было интересно позднее узнать, что он стал художником уже после тридцати лет, к тому моменту уже отучившись и планируя стать инженером.

Как-то по-особому Веру привлекла работа А.П. Боголюбова «Скалы в Фекане», которая сообщала удивительную легкость и гармонию изображенного французского побережья.

Она залюбовалась красками полотен Ф.А. Васильева «Крестьянская семья в лодке» и «Вид с Ай-Петри с Мисхора». Он успел оставить после себя почти сто прекрасных работ, несмотря на то, что в двадцать три художника уже не стало.

Веру впечатлила невероятная глубина, яркость и реалистичность полотен И.К. Айвазовского. Просто удивительно, как передается волнение за спасающихся людей на его картине «Буря на южном берегу Крыма, скалы Ильмень близ Алупки».

Вера долго не могла оторвать своего взгляда от картины «Елисейские поля зимой» Э. Кортес, проникаясь авторским стилем.