Нарисуй меня хорошим. Книга 2

Рэй даже не шелохнулся.

— Я уже начинаю жалеть, что развязал твои руки, — его тон был серьезен.

— Поверь, я тоже жалею, что постоянно верю тебе! — я направилась на остановку. Рома продолжал шагать рядом, держа мою сумку в руке.

— Все не так просто, пойми. Я не на стороне Белого. Я вообще не на стороне. Это еще одна тема, которую стоит обсудить. Просто пока не время.

Я пыталась переварить его слова, но горький ком не давал мне это сделать.

— Ты можешь хоть раз послушать меня?

— Ни слушать, ни видеть, ни разговаривать, я больше с тобой не желаю, — я встала под автобусную остановку, ложно решив, что это как-то оградит меня от него. Два столба и дырявая крыша, больше напоминали необычную экспозицию.

— Нашла очередной повод, да?

— Да! Нашла!

— А я уже понял, что это твое любимое из занятий!

— А ты любишь пудрить людям мозги! — пререкалась я. — У каждого свое хобби!

— Ты ведешь себя, как ребенок! — он перешел на крик.

— Ты хотел сказать «малолетка»?

И тут Рэй сорвался.

— Я не твоя нянька, Вася! — злостно сказал он и швырнул мою сумку на землю. — Неужели так тяжело поверить мне?! Я как кретин, постоянно убеждаю тебя в чем-то! Прости, но я не твой песик. И если ты до сих пор сомневаешься во мне, то нам нечего ловить.

— Отлично! — сказала я как-то неуверенно.

На лице Рэя промелькнула тень.

— Значит, у тебя все так просто? Тебе легче отказаться от человека, чем переступить через свое детское упрямство? — он был крайне раздражен. — Черт, Вася, да как же ты не поймешь, что не все люди желают тебе зла? Научись разделять хорошее от плохого… Я ведь только и делаю, что хочу быть близким для тебя…

— Может быть, в этом и проблема? — поддавшись эмоциям, выпалила я прежде, чем успела подумать. Но, слова было не вернуть. — Нет, я не это имела…

Рэй с презрением посмотрел на меня.

— Да пошла ты, — сказал он сквозь зубы, и пошагал прочь по трассе.

Сказать, что его слова ранили меня — ничего не сказать. Я смотрела вслед уходящего Рэя и глотала вырвавшиеся наружу слезы.

Как же сложно состроить какие-либо взаимоотношения… и как же легко их разрушить. Пуф. И тебя заваливает обломками собственной конструкции.

Я не совсем помню, когда подъехал автобус, но влетела в него пулей. Нашла свободное место, уселась и начала рыдать в сумку. Громко. Как ребёнок, которого лишили мамы. И на то была причина. Я облажалась. Сильно. Я обидела Рэя совсем незаслуженно и от этого, испытывала отвращение к самой себе. Рэй был прав, я не умею слушать. Просто не хочу этого делать. Я веду себя избалованно…

Но, всегда есть шанс все исправить…

Я судорожно достала телефон из кармана, при этом громко всхлипывая, и принялась искать номер Рэя. Нашла. Кнопка вызов. Гудки.

Пожалуйста, Рэй, возьми трубку…

Но ответа не поступило. И тогда я отправила смс.

Прости меня.

Автобус покинул пределы деревни, выехав на ровную трассу.

Ты мне дорог.

Я отправляю второе сообщение, а потом, откинувшись на кресло, долго смотрю в окно. Уже не плачу, но не выпускаю телефон из рук.

Боже, Рэй, прости меня.

Глава№ 11. Ваня

«Он убегал…в него стреляли люди…

Проваливаясь лапой в рыхлый снег,

Волк твердо знал: спасения не будет,

И зверя нет страшней, чем человек».

— Что ты наделал? — кричит бешеный отец, тряся перед моим лицом куском норковой шубы. — Зачем ты покромсал её, поганец?

Я чувствую, как трясутся мои коленки. Мне страшно. Но не могу понять, что именно я сделал не так.

Разъярённый отец с кулака бьет меня по плечу, отчего я улетаю в сервант. Большая часть посуды валиться на пол и разбивается на осколки.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают! — он смотрит на меня диким зверем, готовый в любую секунду разорвать меня на куски.

Плечо ломит от боли, а на коже образовывается большой синяк.

— Папа, не надо, — молю я сквозь слезы. — Мне больно.

— Хватит ныть! — он подходит и смотрит на меня сверху вниз. — Тебе уже десять! В твои годы, пора бы отвечать за свои поступки!

Свернувшись на полу, я вздрагиваю от каждого взмаха его руки. На худощавой ноге порез от битого стекла, но отца не разжалобит пара капель крови.

— Почему ты испортил шубу, которую я хотел продать? — рычит он, едва держа себя в руках.

— Я…я не знал, — говорю я, захлебываясь в собственных рыданиях. — Я слышал, что ты хотел выкинуть все мамины вещи. Мне захотелось оставить себе кусочек на память. Всего кусочек, пап.

Отец меняется в лице. Он растерян, в самом плохом смысле этого слова.

— На память? — тихо переспрашивает он и смотрит на кусок меха сжатый в кулаке. — Хочешь к своей мамочке? Да? Скучаешь по ней?

Вопрос с подвохом, поэтому я лишь всхлипываю в ответ.

— Отвечай! — не выдерживает он, и я загибаюсь от мощного удара в живот. Воздуха не хватает. Я закрываю глаза, пытаясь перебороть боль, но стон непроизвольно вырывается из груди.

— Отвечай мне!

— Да, — хриплю я. — Я хочу к маме. Я скучаю по ней.

Я понимаю, что ответ неверный, но не решаюсь лгать.

— Она ведь бросила нас, сын.

Кажется, что отец говорит сквозь слезы, но я знаю, что им овладела ярость. Безумие.

— Она бросила нас. А ты все равно по ней скучаешь?