Нарисуй мне любовь

— Впервые я увидел тебя на фотографии, — продолжил Илья, — давал задание найти любовницу… Подумал, красивая, ради такой кого угодно бросишь, — тут он усмехнулся, — и сам себе противен стал за такую мысль. Велел следить за тобой, искал, на чем подцепить, и чем больше получал данных, тем больше понимал: ты любишь Николаева. Тебя не интересовали мужчины, попытки знакомства отшивала на корню. Ты была идеальной любовницей. И я не стал спешить, решив, что нужен подходящий момент. Три года получал о тебе информацию, жил твоей жизнью, выучил расписание, как полный идиот, смотрел на твои фотографии… И думал, что держу все под контролем. А потом ты связалась с художником. Сначала я не поверил, по моему приказу в мастерской поставили камеры, и все подтвердилось. Знаешь, я даже ему завидовал, — Рогожин усмехнулся, бросив на меня взгляд, — не понимал, почему он. Смотрел, как ты занимаешься с ним сексом и хотел набить морду, потому что он просто пришёл и получил тебя. А потом ты решила продать машину. Я подумал: это шанс ненавязчиво засветиться в твоей жизни. Что будет дальше, не думал, просто почувствовал: с появлением художника необратимо закрутились какие-то механизмы, нарушившие привычный ход. Вёл себя, как идиот, только испортил все. Другого шанса ведь могло и не быть, но ты сама пришла ко мне за помощью… И я начал действовать. Говорил себе, что делаю это из мести, но это была ложь, пытался сам себя обмануть, чтобы не признавать очевидное: я увяз в тебе уже давно, хотел тебя, всю хотел, не только физически, а чтобы ты была моей и только моей. Но я упорно это отрицал, водил девиц назло тебе, и ничего не чувствовал по отношению к ним, я их не хотел. Никого не хотел, ты засела в моей голове, и я не знал, что с этим делать. Все шло само по себе. Ты была рядом, я наслаждался этим, нашими провокациями, твоей близостью и недоступностью, наслаждался, узнавая тебя, какая ты на самом деле… Потом эта история с твоим рождением, поездка… Даже не представляешь, что я испытал в том дешевом хостеле, когда ты потянулась ко мне с поцелуем. В тот момент понял: все зашло слишком далеко. Я должен остановиться. Должен, но не смог, когда ты пришла ко мне. Я понимал, что надо рассказать тебе правду, но не знал, как это сделать, потому что все выглядело неприглядно: ведь я по сути тебя все равно использовал, пусть это уже не было целью… Думал, ты можешь не понять… А когда увидел тебя с ним… Встал выбор: отомстить и потерять тебя или остаться с тобой. И я сделал неправильный выбор.

Рогожин замолчал, я тоже молчала, пытаясь унять дрожь. Таких откровений не ожидала. Я столько лет жила обычной ничем не примечательной жизнью, даже не зная, что есть кто-то, кто знает о каждом моем шаге. Я не понимала, как относиться к услышанному.

— А потом я просто не знал, что делать, — снова услышала его голос, — был уверен, ты меня не простишь и правильно сделаешь, пытался забыться, даже девчонку пригласил на свидание. И увидел тебя в ресторане. Думал, разобью морду этому мужику за то, как он на тебя смотрит. А ты, кажется, вовсе на меня не обращала внимания. И там, на парковке, захотел сделать тебе больно, идиот… Отвез девчонку домой, а сам места себе не находил, приехал к твоему дому, сидел под окнами, но так и не зашёл. И каждый следующий день…

— Так вот почему ты оказался тогда в квартире… — прошептала я, Рогожин кивнул.

— Видел, как ты приехала, вышла с пакетом продуктов, а свет не загорелся. Сначала решил: пошла сразу в душ, но потом только тусклый свет из гостиной, едва заметный за задвинутыми шторами. Это мне не понравилось, и я поднялся. Ключами обзавёлся раньше, благо внутренняя щеколда ими открывается… Дальше понятно.

Рогожин замолчал, я тоже не знала, что сказать. Для начала неплохо бы переварить услышанное. Я так и не поняла одного: что он испытывает ко мне…

— Алиса, — тихо позвал Илья, я подняла глаза, — я люблю тебя. Люблю до одури, наверное, как-то неправильно, но как умею… Я пытался жить без тебя, честно пытался эти два месяца, и это было самое дерьмовое время за всю мою жизнь. Не могу без тебя, никогда не думал, что скажу подобное: но лучше подохнуть, чем жить так.

Рогожин замолчал, глядя на меня, ожидая ответа. А я словно одеревенела, все внутри меня застыло, даже сердце, кажется, перестало биться. А потом выдохнула, осознала услышанное, и мир взорвался красками, внутри все ожило и потянулось к свету. Словно до этого спало, не видя необходимости чувствовать. Я сползла на колени и, оказавшись возле Ильи, уткнулась ему в живот, он прижал меня к себе, зарываясь носом в макушку, и я готова была с ума сойти от своего опьянения.

Подняв голову, посмотрела ему в глаза, непривычно отмечая взгляд, полный любви, нежности, и снова обняв, прошептала:

— Я тоже тебя люблю.