Нарисуй мою душу. Несказка о душе и человеке

Все дороги вели к душе Данучи. На многих из этих дорог можно споткнуться, испачкаться и, даже утонуть, терзаясь собственной недосказанностью. Романтично, но не подходит здравомыслию.

«Три недели и три дня моя душа принадлежала Данучи! Сколько же сейчас он отнимет у меня? Месяц? Год? Десятилетие?» …

Полотно подплыло к нему и ударилось о его ноги. Арлстау вздрогнул, но, немедля, пусть и с трудом, но вытащил полотно на берег.

Оно манило своей незавершённостью. Мысли менялись в голове с поразительной тенденцией, и он уже готов был помериться силами с Данучи, не потеряв сознание ни на месяц, ни на день, ни на секунду!

Есть цели в жизни определённые, есть неопределённые – с одними движешься осознанно, с другими, как во сне…

Уже сжал в зубах животворную кисть, уже глядит в полотно, как безумец!

Глупо было надеяться, что за убийство Луны, Данучи не жаждет мести и способен пощадить Арлстау, и позволить тому ничего не потерять!

Было много причин отказаться от дара, ещё больше причин не отдавать никому, и все причины заставляли творить!

Считал, что ему дозволено ошибаться, что можно всё исправить, что что-то способен предугадать. Считал, что имеет право на вторую историю. «Раз история задела моё сердце, то почему бы её однажды не продолжить?!», – это его слова, а не чьи-то..

«Анастасия! Эх, Анастасия, что же будешь делать ты, если я проиграю свою душу Данучи?! Что же сделает он с моей душой, если меня ждёт поражение?! Наверное, и неважно, если проиграю и не вернусь к тебе. Но ради тебя я не сдамся…» …

Наконец, Арлстау заметил, что стало подозрительно тихо, и уже давно, а ничего не меняется вокруг. «Как так? Неужели, мысли подвели?».

Раскрыл глаза и с сожалением узрел, что он уже во сне.

Ни капли боли, но лучше бы котёл, раз проиграл без боя! Он зарычал, как дикий зверь, и выбежал на волю…

Анастасия лежала на его теле, рыдала и пыталась докричаться, но сон его другой – не стать ему явью от крика.

Услышала сквозь стаи мыслей, как её художник бросил вызов Данучи, как он объявил тому войну. Так долго бежал от войны, и сам её начал с самим же собой! И не важно, что арена ему – долгий сон, а не явь. Важно, что себя не обмануть!

Был мужчиной, а, значит, обманом, хоть все думали, что темнота это женщина высшего шарма, всеми чувствами высокопарна, только тьмою своею проста…

Не оправдал художник ожиданий. Тем интереснее Жизни, тем Смерти дольше ждать…

Глава 14

Ф

инал: У историй нет продолжения, у истории есть зеркала

!

У финала своё достояние, своя сила, свой вечный итог, пусть события были случайными, пусть слова произнёс он нечаянно, пусть иначе никак он не мог…

Ему снились дожди и туманы и мешали дорогой идти. Промокал он в них, промерзал, а потом уходил и искал своё уединение. Находил его, затем бежал от него, не оглядываясь, не спотыкаясь о пропасти. Волнистый путь – листал его, как книгу и умирал безнадёжно на нём, но шагал…

Нашёл во сне потёртый дом, захотелось немного погреться, но в том доме двери все настежь, царствуют здесь сквозняки. В дом вошёл и в нём вспомнил все детские сны, пожелал в них немного остаться. Долго не мог – слишком хороши.

Захлопнулась дверь и стала зеркалом. Арлстау посмотрел в него и закричал: «Нет, нет, нет!», но было уже поздно – из дома он вышел ребёнком.

Не всякого гостя принимают без умысла.

Затем была извилистой дорога, и художник, лишь ошибался, ошибался, ошибался, ошибался, ошибался…

Ноги нашли какой-то приют, и он в нём спрятался, и не хотел выходить никогда! Нашёл покой, гармонией своей лечил себя, и смелость всю вернул, и доблести украл из глаз прохожих. Оглядывался назад, а ошибки кусают глаза, хотят унизить, к душе пытаются тянуться, но всем им отказал.

Мнимый покой, безнадёжный приют, ошибиться позволили ноги. Уже в который раз. «Не смотри назад. Ты – человек будущего, а не прошлого.», – слышал он голос Анастасии и не на долго успокаивался.

Излечение, как самовнушение.

Наступили сонные холода, и ноги, обойдя стороною леса, пришли к бывшему морю. Лёд заменил в нём воду, потому и бывшее. Лёд – идеально скользкий, позавидует, даже змея. Ни снежинки на нём, ни пылинки.

Арлстау прыгнул в его прозрачность и провалился с головой – не повезло. На берег плыть не позволяла гордость. Лёд хрустел под ладонями, «но ладони присутствуют, значит, сам и выберусь.», – отвечал он берегу, хотя берег молчал, ничего не сказал ни до, ни после.

С ума сойти легко – поверь безумцу, и ты уже сумасшедший. Даже, если уверен, что будешь что-то помнить всегда – неизвестно, как часто будешь вспоминать со временем. Сумасшествие проявлялось в разных формах, но чаще в образах незабываемых воспоминаний.

Отогнал все безумные мысли, и вспомнилась в который раз Анастасия. Её объятия, поцелуи, жесты, слова, забота, переживания, советы, предостережения, тепло и любовь. Согрелся в холодной воде её бурей эмоций и выбрался на лёд, пусть и с таким видом, словно и сам бы смог!