Нарисуй узоры болью...(СИ)

Он прежде никогда не называл её полным именем, и Тане от этого стало не по себе, но Гроттер кивнула и прижалась к нему, чувствуя, что вихрь телепортации увлекает их куда-то за собой всё дальше и дальше.

Мир накрыло сплошной волной боли и страха.

***

Когда Гроттер открыла глаза, она поняла, что находится в странном каменном коридоре. Таня подумала, что это какое-то испытание, но вовремя, прежде, чем попыталась зажечь воздух, почувствовала присутствие Бейбарсова.

Вихрем телепортации их разбросало в разные стороны коридора, наверное, потому, что ту на оную стоял неизвестный запрет.

Таня содрогнулась, подумав о том, что Глеб сильно рисковал их жизнями, а, присмотревшись к Бейбарсову, поняла, что тот не просто неимоверно бледен, а где-то умудрился по пути потерять рукав своей куртки и, кажется, что-то куда более важное, наверное, то ли часть руки, то ли плеча.

Бейбарсов усмехнулся, наблюдая за искорками регенерации, а после подошёл к двери, напротив которой они стояли.

Всего дверей было две.

Одна оказалась достаточно далеко и казалась не такой уж и крепкой. Ею заканчивался или скорее начинался мрачный коридор.

Вторая казалась едва ли не бронированной и уж явно была защищена таким количеством заклинаний, которое просто невозможно было преодолеть.

Рука Бейбарсова вспыхнула пламенем, когда он прикоснулся к ручке двери, но Глеб не обратил внимания на боль.

Казалось, это было единственным из заклятий, которые подействовали не него, да и Бейбарсов с лёгкостью перешёл ту самую короткую грань, оказываясь на противоположной стороне.

Переступив через порог.

Таня тоже сделала шаг следом за ним.

Наверное, Бейбарсов забрал на себя все защитные заклинания, потому что Таня не ощутила даже привычного покалывания, которое встречало её каждый раз, когда девушке приходилось переступать порог даже своего собственного, родного дома.

- Всем добрый вечер, - окинув взглядом комнату, промолвил язвительным, холодным, впрочем, голосом Бейбарсов.

Таня только сейчас заметила людей. Их было много, и все они были прикованы к стенам.

Казалось, более несчастных людей трудно было отыскать во всей стране. Конечно, они далеко не радовались жизни, но…

- Все, кто здесь присутствуют, приговорены к сожжению, - протянул Бейбарсов. – Некоторые даже к публичному.

- За что?

Таня сама не знала, что заставило её задать вопрос до такой степени громко, но, тем не менее, не успела прикусить собственный язык и вообще успеть замолчать перед тем, как выкрикнула это.

- За то, что отказался от участия в “Тибидохсе”, моя госпожа, - с неким отвратительным раболепием прошептал один из пленников, тот, который находился совсем-совсем рядом.

- За то, что посмел совершить нападение на должностное лицо, моя госпожа, - промолвил второй.

Они спокойно, тихим голосом сообщали, за что должны были умереть. Впрочем, не все – кто-то кричал, кто-то вслух умолял оставить их в покое и убить сразу, а не на костре, но Таня старалась не слушать.

Мальчишка, совсем худой, который сидел в самом конце камеры, поднял голову и посмотрел на Таню настолько спокойно, что Гроттер стало не по себе.

- Мой приговор станет действительностью тогда, когда они все умрут, - сообщил вдруг он. – Вы ещё успеете.

- Успею что? – воскликнула Таня, глядя на него с непониманием.

- Казнь проводится только один раз в день, - равнодушно промолвил Бейбарсов. – Поэтому того пленника казнят… когда? Где-то через месяц, если я не ошибаюсь, а то и больше времени пройдёт.

Мальчишка кивнул и вновь посмотрел на неё своими огромными, большущими глазами, словно пытаясь подействовать как-то на совесть или, возможно, что-то другое. Гроттер чувствовала, что её сердце вырывается из груди.

- Если к тому времени всё наладится, - вдруг вновь подал голос Глеб, посмотрев на мальчишку, то мы вернёмся и заберём тебя. Обещаю.

Тот кивнул и благодарно улыбнулся, словно увидев только что нечто вроде света в конце тоннеля.

Счастья, которое ему пока что не принадлежало, но могло попасть в его худые, тонкие ручонки.

Тем не менее, Бейбарсов не обращал больше на мальчишку никакого внимания. Тот сейчас даже был бы рад, чтобы некромаг не смотрел на него.

Бейбарсов, казалось, вытягивал энергию из всего живого. Он подошёл к приговорённому, который был вторым в очереди, и схватил его за горло, забирая у того все остатки магических сил.

И физических тоже.

Несчастный рухнул на пол, едва-едва успев приподняться, и умер с блаженной улыбкой на губах.

Бейбарсов собрал остатки его сил, впитывая их, словно губка – материя для него была энергией, силой, которая наполняла весь этот мир. И теперь, после трудной телепортации, некромаг наконец-то мог позволить себе пополнить запас.

- Что ты сделал? – воскликнула удивлённо Таня. – Ты ведь убил этого человека… Убил, Бейбарсов, убил!

- И ты сделаешь точно то же, - кивнул Глеб, внимательно глядя на неё, так, словно девушка только что получила личный приговор.

- Нет!

Мужчины, прикованные тут – среди преступников не было ни одной женщины, даже какой-то старухи, - начали перешёптываться.