Наркодрянь

Ладейра внимательно выслушал капитана и, как всегда с ним бывало после третьей бутылки, перешел от веселья к унынию. Он грубо отпихнул блондинку и растроганно заморгал глазами:

— Что ж это вы, ребята? У меня же такой друг на берегу. А? Четыре года не виделись.

— Не все же еще потеряно, — попытался утешить его Слейдж. — Шторм уляжется, и вы вернетесь.

— Нет, — обиженно шмыгнул носом Ладейра. — Мне уже пора назад… дела… А я ему еще кофе привез. С собственной плантации. Он так любит… Целый мешок… — Ладейра, казалось, вот-вот разрыдается.

Слейдж переглянулся со своим помощником.

Тот улыбнулся и кивнул.

— А как зовут вашего друга? — поинтересовался Слейдж.

— О… это известный человек. У него тут на побережье вилла, а я хотел сделать ему сюрприз. Он приезжает завтра. Сенатор Гилмор… Он любит уединение, — пьяно пробормотал Ладейра.

— Сенатор Гилмор? Мы хорошо знаем его виллу. И я мог бы передать от вас привет и кофе, великодушно предложил Слейдж.

— Правда? — обрадовался Ладейра. — Вы золотые ребята. Хотите выпить?

— Спасибо, — вежливо отказался Слейдж, хотя его напарник, судя по всему, был настроен более лояльно. — Мы на службе.

— Жаль, — Ладейра фамильярно потрепал Слейджа по плечу и доверительно добавил: — Американские ребята — славные парни, а тут и выпить толком не с кем. Эх… жаль… Ну я пойду…

Ладейра, не прощаясь, повернулся и, покачиваясь, направился почему-то на корму.

Впрочем, это было его личное дело — куда идти. Блондинка бросила на спасателей последний, сожалеющий взгляд и нехотя последовала за Ладейрой.

А через минуту два дюжих матроса споро перегрузили с борта яхты на катер спасателей мешок с кофе и несколько оплетенных бутылок в корзине.

На немой вопрос Слейджа, уже занявшего место за штурвалом катера, капитан Энквист перегнулся через борт и пояснил:

— Это вам, ребята. Хозяин распорядился. Вино отменное, такое только миллионеры и пьют.

Слейдж махнул на прощание рукой, катер отвалил от яхты и, подняв за кормой высокий белопенный бурун, помчался прямо на свет берегового маячка.

6

Двадцать второго сентября Джакомо Лич с нетерпением ждал вестей. В добрые старые времена мог бы переживал куда меньше, но теперь… Сверхъестественное чутье Джакомо уловило в воздухе запах гари. Кто-то нагло лез в игру.

Нахальное письмо, микрофон в часах Вито Профаччи, расправа с братьями Морано и, наконец, гибель самого Вито. Тревожные факты…

За свою долгую жизнь Джакомо побывал во многих переделках и врагов нажил не одну дюжину. И никогда он не пугался ни врагов, ни соперников, никогда с ними не церемонился. Но этот новый враг… Джакомо не знал ни его реальной силы, ни его цели…

Да и вообще: кто он, этот новый враг?

Единственная ниточка — Алиса О'Брайан, — оборвалась со смертью Вито. Лич очень сожалел о скоропостижной кончине этого помощника.

Именно Вито «курировал» все контрабандные операции с наркотиками и достиг в этом деле полного совершенства. И надо же ему было подсунуть башку под слепую полицейскую пулю!

Дела Вито пришлось передать в руки Артура Гвичиарди.

Артур, конечно, толковый малый, но его специализация — игорные дома и «индустрия развлечений». Для того чтобы заменить Профаччи, Артуру требовалось время. А его-то как раз и не хватало. «Северное сияние» моталась где-то у побережья, а вместе с ним товар на двести миллионов чистоганом.

Потеря этого товара чувствительно ударила бы даже по бездонному карману Лича. А потому двадцать второго августа Джакомо даже изменил привычному распорядку дня. Вечером он не поехал, как обычно, в клуб и заперся у себя в кабинете.

Артур еще сутки назад выехал в Окленд.

Именно в его окрестностях планировалось принять яхту. По всем расчетам, сегодня вечером Артур должен доложить о благополучном окончании операции.

Лич ждал известий — и дождался… Тихий зуммер внутреннего телефона оторвал его от тяжких дум. Лич нажал кнопку и услышал тихий вкрадчивый голосок своего секретаря:

— Господин Лич. К Вам Артур Гвичиарди.

— Что! Сам? — вскричал Лич. Появления Артура он никак не ожидал, и уж, конечно, это явление не сулило ничего хорошего.

— Да, — подтвердил секретарь. — Самолично и… кажется, он весьма взволнован.

— Проводи немедленно!

Ровно через минуту на пороге кабинета предстал Артур. При взгляде на его лицо, красное и потное, Лич понял почти все. Он зарычал, прыгнул к нерадивому слуге и, ухватя того за лацканы пиджака, неистово затряс:

— Свинья! Падаль! Что?!

Голова Гвичиарди задергалась, как у гуттаперчевого паяца, и он с трудом проклацал зубами:

— Ях… ях… ях… та не… не… пришла…

Лич отшвырнул его и заметался по кабинету.

Он молотил по воздуху кулаками, мычал что-то нечленораздельное и бешено вращал глазами, налитыми кровью. Более всего Джакомо в этот момент походил на разъяренного носорога.

Гвичиарди забился в угол и испуганно следил за боссом, нисколько не сомневаясь, что рано или поздно громадные кулаки Лича обрушатся на его бедную голову.