Наркотики и яды

Среди наркоманов, совершающих преступления, чтобы добыть наркотики, но приобщившихся к метадоновой программе, уровень преступности в значительной мере снижается. Таким образом, становится возможным контроль общества над поведением большого количества наркоманов, до этого предоставленных самим себе или наркотической субкультуре. Конечным этапом метадоновой программы является подготовка пациентов к полному отказу от этого препарата и возвращению к нормальной жизни.

На сегодняшний день в США существует свыше пятисот организаций, осуществляющих лечение наркоманов по метадоновой программе. Начиная с 1965 г., эта программа применяется также за пределами США.

Федеральное правительство США при посредничестве Национального Института Психического Здоровья официально согласились с мнением, что метадоновая программа является формой терапии в широком смысле и что ее эффективность не подлежит сомнению. Американская Медицинская Ассоциация определила перечень показаний, при которых рекомендуется метадон.

Внедрение метадона в практику лечения опиомании в значительной мере способствовало ее развитию и сделало этот вид лечения более гуманным. Метадон, конечно, не является универсальным средством лечения наркомании, но пока не найдено лучшее, он является наиболее эффективным и гуманным лекарством. Все претензии и опасения по отношению к метадоновой программе, по сути дела, относятся к особенностям и обстоятельствам ее применения, которые могут быть правильными или неправильными, приводящими к благоприятным или неблагоприятным результатам. Осуждать нужно не само лекарство, а тех, кто неграмотно его применяет.

Психотерапия

Психотерапия наркотической зависимости по сравнению с другими психиатрическими дисциплинами, которые также находятся в компетенции психотерапевта, имеет свою особую специфику.

Прежде всего, с учетом абстинентного синдрома, развивающегося при прекращении приема наркотика, и преобладания соматических симптомов в начальной фазе лечения, терапия основывается на приеме лекарственных препаратов и имеет своей целью ликвидацию соматических осложнений. На этом этапе также делаются попытки завоевать доверие пациента. С этой целью принимаются во внимание регрессивные формы поведения больного, а врач играет роль человека, имеющего добрые намерения, но по характеру – авторитетного, наподобие одного из родителей, оказывающего поддержку, но не карающего.

Норман Камерон так определяет роль врача в терапии поддержки: по-матерински добрый образ, заботливый, вселяющий надежду, придающий больному сил путем создания атмосферы тепла, сочувствия и уверенности. В течение всего процесса лечения врач является союзником ослабленного «Я» пациента. С точки зрения психоанализа, в такой ситуации врач может выступить в роли отца. Некоторые авторы не настаивают на обязательности роли отца или матери, хотя в этом вопросе являются допустимыми различные варианты. По их мнению, психотерапия является встречей двух людей, исключительной самой по себе и определяемой ролью обоих актеров.

В первой фазе лечения внимание пациента, в основном, обращено на многочисленные соматические симптомы, поэтому терапевту пока не стоит пытаться установить с больным тесный психологический контакт. В клинической картине могут преобладать страх, беспокойство, слабые изменения состояния сознания, нарушение восприятия и осмысления событий, напоминающие психотические состояния, что также затрудняет начало классического психотерапевтического процесса.

Когда проявления абстинентного синдрома исчезают, постепенно наступает улучшение физического и психического состояния, и на первый план выходят психологические проблемы личности. В самом начале – это состояние «Великой Пустоты». Пациент, у которого отобрали наркотики, не чувствует ничего, кроме пустоты, потому что вместе с наркотиком он лишился привычного образа жизни и многих действий, заполнявших прежде всего его время.

С другой стороны, он все еще не имеет ясного представления, что он должен делать в новой ситуации. Поэтому наркоман часто задает вопрос– «А что же дальше? Я согласен, что больше так не могло продолжаться и что наркотик в конце концов бы меня уничтожил, но что вы мне можете предложить взамен?», и в этот момент начинается самая деликатная часть психотерапевтического процесса.

Теперь врач встает лицом к лицу с двумя аспектами личности пациента – личности, предшествовавшей наркомании, и личности, вторично измененной в результате злоупотребления наркотиками. Психотерапевт должен решить, которая из этих личностей находится в большей опасности. Особое значение имеют обстоятельства, связанные с наиболее ранним периодом развития пациента, а также с более поздним процессом индивидуализации вплоть до начала болезни.