Народ, да!

Разыскали детей и привели к гостю.

— А сколько слуг вы держите? — спросил Франклин у хозяина.

— Двоих, сэр. Повара и служанку.

— Пригласите их сюда, — попросил Франклин.

Когда слуги пришли, Франклин осведомился, кто еще проживает постоянно в гостинице, и, услышав, что больше никого, объявил со всей торжественностью:

— Дорогие друзья! Я пригласил вас сюда, чтобы представиться вам. Зовут меня Бенджамин Франклин. Мне двадцать один год. Я печатник, работаю в типографии, проживаю в Филадельфии и еду сейчас оттуда к Бостон. Я послал за вами, чтобы спросить, нет ли у вас ко мне каких-нибудь вопросов, может быть, вы хотите узнать про меня еще что-нибудь? Спрашивайте, я готов отвечать! А покончив с ответами, льшу себя надеждой, вы разрешите мне спокойно отужинать.

К слову сказать, когда бывший типографщик Бенджамин Франклин через много лет приехал послом молодой американской республики ко двору Людовика XVI в Париж, он посетил знаменитую типографию Дидо. Так вот в нарушение этикета и дипломатического протокола он бросил своих великосветских спутников и первым делом подбежал к печатному станку. Потом засучил рукава и принялся за работу. Изумленным спутникам он объяснил:

— Не удивляйтесь, господа, это моя первая профессия.

Джефферсон и свобода

Перевод В. Рогова

Окончен тяжкий мрак ночной,
Развеян деспотов дурман.
Царить не будут над страной
Насилье, злоба и обман.

Припев. Ура, Колумбии сыны!
Окончен деспотов режим!
Ликуйте: мы теперь вольны,
За Джефферсона мы стоим!

Не будет сил для грабежа
У тех, кто жив чужим трудом,
Не сможет изувер-ханжа
Нещадно сеять смерть кругом!

Дадут обилье нам труды.
Невиданные никогда:
Пустыни нам дадут плоды,
И воссияют города.

А ты, свободы супостат,
Нам козней попусту не строй:
Сто тысяч сабель заблестят,
Стремясь за Джефферсоном в бой.

От океанских берегов
До Миссисипи плавных вод
Теперь свободы слышен зов:
«Навек тиранов кончен гнет!»

НА ЗАПАД, ЭГЕЙ!

Т. Голенпольский Эпопея завоевания Дикого Запада

Одним из чрезвычайно важных факторов становления американской нации, ее культуры и психологии явилось движение первопоселенцев в глубь страны навстречу Великому океану. Суть фронтира заключалась в завоевании и освоении новых, еще не заселенных земель. Фронтирсмен, или пионер, человек, живший постоянно на грани цивилизации и дикости, преображался в новую. предприимчивую личность. «Борьба с дикостью учила колонистов… она срывала с них одежду цивилизации, давала им мокасины и охотничью рубашку. Мало-помалу они изменяли окружение», — писал романтик фронтира историк Фредерик Джексон Тэрнер, чьи исследования роли фронтира свидетельствовали о стремлении нации идеализировать, мифологизировать свое прошлое.

Но если говорить не о мифах, то американская история между революцией и гражданской войной была историей движения нации на Запад. Впереди шли одиночки — пионеры, следопыты, траперы. Они прокладывали путь, практически никогда не оседая. За ними следом двигались фермеры, пускавшие корни в новую землю. А затем шла третья волна, несшая с собой урбаническую культуру. Переселенцы двигались обычно группами, группами же и селились. Путешествия были небезопасными, во всяком случае, до тех пор, пока идущие следом не проложили железную дорогу.

К концу XVIII века американский фронтир населяло уже около 900 тысяч человек, но число их ежегодно росло. Двигались виргинцы, мэрилендцы, пенсильванцы, ньюйоркцы, каролинцы. К ним присоединялись вновь прибывшие в страну в надежде найти свою судьбу в еще не обжитых краях. Клич «На Запад!» пронесся по всем колониям. Отрешаясь от Атлантического побережья, пионеры, по существу, впервые отрывались от европейской цивилизации навстречу неизвестному, или, как тогда говорили, «в объятия дикости». А это, по существу, означало, что первопроходцы в своей повседневной жизни попадали в зависимость к окружающей их природе и должны были накапливать совершенно новый опыт, приспосабливаясь к новому окружению, осваивая и подчиняя его себе. Пища, одежда, жилище — все производилось из того, что было под руками. Даже там, где на основе фортов и станций возникали более устойчивые поселения, предметы первой необходимости были почти роскошью. Развивалось ткацкое, токарное и сапожное дело. Процветала простота нравов. Болезни и эпидемии уносили бесчисленное количество жизней. Сказывалось отсутствие докторов. Жизнь была очень трудной, особенно для женщин.