Народ и авгуры власти. Драйверы российской демократии

К сожалению или наоборот, но после смерти князя Олега никому из правителей Руси и России не удалось удостоиться сакрального звания «вещий». Может быть потому, что пришедшее на русскую землю христианство категорически отвергало языческие культы и обычаи, а может просто многочисленные правители из Рюриковичей и Романовых по совокупности разных причин не дотягивали до уровня ума, прозорливости и авгурства, которыми обладал этот великий князь – первостроитель древнерусского государства.

Как бы то ни было, на долю продолжателей дела Вещего Олега выпала нелегкая миссия развития еще неокрепшего, но амбициозного и жестко отстаивающего свою независимость государства руссов от Балтийского до Черного морей. Напомним, Русь того времени представляла собой обширную территорию с центром в Киеве. В новгородских землях проживали и были данниками ильменские словены и финно-угорские племена – чудь, меря и весь. Киевскому княжеству дань платили кривичи, северяне, уличи, радимичи, древляне, а также ряд прибалтийских племен.

Древнерусское государство, точнее, протогосударство было крайне неустойчивым федеративным образованием – входящие в него племена и их союзы, говоря языком современного криминального жаргона, обычно «крышевались» дружинами киевского князя от набегов хазар, печенегов и других любителей дикой рэкетирской наживы, поэтому все их договорные отношения с Киевом строились в основном не столько на добровольности, сколько на страхе за свою жизнь. К тому же каждое племя имело своего вождя и своих богов, которые не всегда соглашались с размерами собираемой дани, военными требами и прочими претензиями киевского престольного центра, а в желаниях жить своим умом нередко предавались центробежно-автономным искушениям, что неизбежно приводило к внутренним конфликтам и раздорам в так называемом древнерусском «союзе союзов племен». Можно только догадываться, чего стоило князю Олегу сохранять более-менее устойчивое существование созданного собственными руками большого государственного вождества, сохранять внутренний мир и завоевывать признание со стороны зарубежных соседей…

_________

В 912-ом году киевский престол занял воспитанник Вещего Олега – тридцатитрехлетний (по другим источникам 39-летний) сын Рюрика князь Игорь, правивший Киевской Русью, как утверждают летописи, тридцать три года. Князь Игорь Рюрикович является вторым представителем рода Рюриковичей и первым русским правителем, о котором упоминается сразу в нескольких иностранных источниках того времени. Практически все годы своего правления Игорь потратил на военные походы, а правил он, считай, добрую половину своей жизни. И ко всему прочему унаследовал государство, которое вполне могло постоять за себя и выступало как полноправный участник значимых событий в межконтинентальном порубежье, где важную роль играли Византия, Арабский халифат и Хазарский каганат.

Вместе с тем начало княжения Игоря ознаменовалось центробежной активностью некоторых племен, входивших в состав созданной Вещим Олегом федерации восточнославянских этносов. Первыми из подчинения новому киевскому князю вышли древляне, а следом уличи: мятеж древлян был жестоко подавлен и увеличен объем дани, а уличи после долгого сопротивления оставили родные места в низовьях Днепра и переселились к западу между реками Буг и Днестр. В 915-ом году у южных границ появились печенеги, которые шли на помощь Византии против болгар, но Игорь не стал им особо препятствовать и даже заключил мир на пять лет. Однако в 920-ом году сам организовал против них военный поход и потерпел поражение.

Еще одно крупное поражение князь Игорь потерпел в 941-ом году, когда затеял поход на Константинополь. Но три года спустя с большим войском, состоявшим из варягов, печенегов и воинов подчиненных племен, он вновь пошел на Царьград и византийцы поспешили начать переговоры о мире, завершившиеся договором в пользу Киева, заключенным в 945-ом году. В правление Игоря границы древнерусской земли расширились до Кавказа и Таврических (Крымских) гор в южной и юго-восточной части Крымского полуострова. Политические и торговые интересы молодого государства все больше и больше определяли стратегию его борьбы за гегемонию на юге Восточной Европы и в Северном Причерноморье.