Народ Великого духа

Итак, двадцать первого числа до места до места предполагаемой охоты, где дичь была еще непуганой, мне потребовалось идти около часа. Оказавшись там, я забрался на вершину дюны с целью оборзеть, – тьфу ты, обозреть – окрестности. В ходе этого обозрения я обратил внимание, что в ложбине между двумя холмами вершины сосен как-то странно обломаны. «Ага! – подумал я. – Тунгусский метеорит в миниатюре!» Про тунгусский метеорит я точно помнил, что там сила взрыва была как у хорошей водородной бомбы. Рвани здесь эта штука = и весь юг Франции и половина Испании превратились бы в пустыню. Но на всякий случай я решил проверить, как говорит Андрей Викторович, «что это там черненькое белеется или беленькое чернеется».

Ага, проверил… Потом благодарил товарища старшего прапорщика за вбитую прямо в мозг привычку к обстоятельности и дотошности.

Короче, когда я забрался на склон одного из двух холмов, между которых был повален лес, то даже присвистнул. Ну ничего ж себе! Вот такого я точно не ожидал… Больше всего картина напоминала грандиозную свалку металлолома посреди бурелома. Будто что-то такое, достаточно огромное и металлическое, какое-то время назад свалилось с высоты, переломав лес, да и само развалилось на части, так что было почти невозможно опознать, что это было. Но точно не самолет: алюминий-то не ржавеет. К тому же размер громоздящейся кучи обломков красноречиво свидетельствовал, что она способна вместить в себя не один десяток пассажирских самолетов, и еще останется место.

Поскольку свалки металлолома – не самое характерное явление для Каменного Века, то я решил спуститься вниз и попытаться во всем разобраться подробнее.

Внимательно осмотрев местность с некоторого расстояния, я пришел к выводу, что эта штука, скорее всего, свалилась сюда прошлой зимой. Случись это в теплое время года – обломки ушли бы глубоко в мягкий грунт, а не остались бы разбросанными фактически на поверхности. К нам сюда постоянно что-то падает из другого времени: то автобус французами, то этот дворянин-придурок Виктор Легран. Ну а поскольку в любое историческое время это место будет глубоко под водой, то, откройся эта дыра прямо перед кораблем – ему не миновать падения с солидной высоты… И кстати, если в эту дыру мог пролезть корабль, то вместе с ним должен был хлынуть неслабый поток воды – примерно как Ниагарский водопад.

И как только я подумал про корабль, встало на свои места. Я хоть и не инженер, но понимаю, что корабли не предназначены для того, чтобы падать носом вниз с высоты семьдесят или восемьдесят метров. Потом я подумал о пассажирах, которые могли быть внутри, и о том, какой ужас они должны были пережить перед смертью. Это я к тому, что после падения с такой высоты не выживают. Это вам не автобус с французской школотой, вписавшийся в первое попавшееся дерево. Мне представились тысячи гниющих трупов внутри этого корабля, и желание подойти и посмотреть на обломки поближе куда-то пропало. Но я взял это желание за шиворот и вытащил его обратно. Что я, покойников никогда не видел? В тот день, когда мы мочили людоедов, трупов было достаточно, да и клан Волков, штабелями лежавший на перепаханном картофельном поле, тоже доставил немало впечатлений по этой части. К тому же никто не помешает мне просто подойти поближе и осмотреться. В любом случае и Сергей Петрович, и Андрей Викторович потребуют от меня более-менее подробного доклада, и что я им скажу? «Не стал подходить ближе, так как испугался покойников»? И они мне ответят: «Детский сад, штаны на лямках»! Рисковать жизнью я не собирался, но приблизиться к месту катастрофы все одно требовалось.

И вот что получилось. Чем ближе я подходил, тем более сомнительной делалась мне версия с наличием в этой груде хлама большого количества мертвецов. В таком случае здесь и сейчас тусовался бы весь лесной бомонд из пожирателей падали; вороны уж точно слетелись бы со всей округи и гвалт стоял бы как на стадионе, когда сначала «Зенит» играет против «Спартака», а потом разогретые пивом пузатые болелы идут стенка на стенку как два римских легиона. Но над этой свалкой тишина. Лесу эти обломки явно не интересны. Нет в них ничего съедобного, только невкусное железо.

Пробраться внутрь оказалось затруднительно: рваный ржавый основательно перемешался с буреломом. Но кое-что мне выяснить удалось. Корма корабля, хоть и повалилась на бок, но сохранилась почти полностью, и, главное, на ней уцелел флагшток, с которого свисали выцветшие лохмотья – в них с трудом можно было опознать американский «матрас», а полустертое название заканчивалось на «… Bird» – то есть какая-то там «птица». То-то Андрей Викторович будет рад – он янкесов ненавидит до глубины души. Или нет: плыл себе мирный трамп в Бордо с грузом знаменитых американских джинсов и нарвался если не на мину времен войны, то на темпоральную ловушку, причем неслабых таких размеров… Проглотить целый корабль – это вам не засада на дороге с автобусом, и не та дыра, которую мы с Сергеем Петровичем обнаружили в прошлой жизни…