Народная Библиотека Владимира Высоцкого

Над Шере метьево В ноябре третьего Метеоусловия не те, Я стою встревоженный, Бледный, но ухоженный, На досмотр таможенный в хвосте. Стоял сначала - чтоб не нарываться: Ведь я спиртного лишку загрузил, А впереди шмонали уругвайца, Который контрабанду провозил. Крест на груди в густой шерсти, Толпа как хором ахнет: "За ноги надо потрясти, Глядишь - чего и звякнет!" И точно: ниже живота Смешно, да не до смеха Висели два литых креста Пятнадцатого века. Ох, как он сетовал: Где закон нету, мол! Я могу, мол, опоздать на рейс!.. Но Христа распятого В половине пятого Не пустили в Буэнос-Айрес. Мы все-таки мудреем год от года Распятья нам самим теперь нужны, Они - богатство нашего народа, Хотя и - пережиток старины. А раньше мы во все края И надо и не надо Дарили лики, жития, В окладе, без оклада... Из пыльных ящиков косясь Безропотно, устало, Искусство древнее от нас, Бывало, и - сплывало. Доктор зуб высверлил Хоть слезу мистер лил, Но таможенник вынул из дупла, Чуть поддев лопатою, Мраморную статую Целенькую, только без весла. Общупали заморского барыгу, Который подозрительно притих, И сразу же нашли в кармане фигу, А в фиге - вместо косточки - триптих. "Зачем вам складень, пассажир? Купили бы за трешку В "Березке" русский сувенир Гармонь или матрешку!" "Мир-дружба! Прекратить огонь!" Попер он как на кассу, Козе - баян, попу - гармонь, Икону - папуасу! Тяжело с истыми Контрабан дистами! Этот, что статуи был лишен, Малый с подковыркою, Цыкнул зубом с дыркою, Сплюнул - и уехал в Вашингтон. Как хорошо, что бдительнее стало, Таможня ищет ценный капитал Чтоб золотинки с нимба не упало, Чтобы гвоздок с распятья не пропал! Таскают - кто иконостас, Кто - крестик, кто - иконку, Так веру в Господа от нас Увозят потихоньку. И на поездки в далеко Навек, бесповоротно Угодники идут легко, Пророки - неохотно. Реки лью потные! Весь я тут, вот он я Слабый для таможни интерес, Правда, возле щиколот Синий крестик выколот, Но я скажу, что это - Красный Крест. Один мулла триптих запрятал в книги, Да, контрабанда - это ремесло! Я пальцы сжал в кармане в виде фиги На всякий случай - чтобы пронесло. Арабы нынче - ну и ну! Европу поприжали, Мы в "шестидневную войну" Их очень поддержали. Они к нам ездят неспроста Задумайтесь об этом! Увозят нашего Христа На встречу с Магометом. ...Я пока здесь еще, Здесь мое детище, Все мое - и дело, и родня! Лики - как товарищи Смотрят понимающе С почерневших досок на меня. Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу, Разденут - стыд и срам - при всех святых, Найдут в мозгу туман, в кармане фигу, Крест на ноге - и кликнут понятых! Я крест сцарапывал, кляня Судьбу, себя - все вкупе, Но тут вступился за меня Ответственный по группе. Сказал он тихо, делово Такого не обшаришь: Мол, вы не трогайте его, Мол, кроме водки - ничего, Проверенный товарищ! # 033

1974 Памяти Василия Шукшина

Еще - ни холодов, ни льдин, Земля тепла, красна калина, А в землю лег еще один На Новодевичьем мужчина. Должно быть, он примет не знал, Народец праздный суесловит, Смерть тех из нас всех прежде ловит, Кто понарошку умирал. Коль так, Макарыч, - не спеши, Спусти колки, ослабь зажимы, Пересними, перепиши, Переиграй, - останься живым. Но, в слезы мужиков вгоняя, Он пулю в животе понес, Припал к земле, как верный пес... А рядом куст калины рос Калина красная такая. Смерть самых лучших намечает И дергает по одному. Такой наш брат ушел во тьму! Не поздоровилось ему, Не буйствует и не скучает. А был бы "Разин" в этот год... Натура где? Онега? Нарочь? Все - печки-лавочки, Макарыч, Такой твой парень не живет! Вот после временной заминки Рок процедил через губу: "Снять со скуластого табу За то, что он видал в гробу Все панихиды и поминки. Того, с большой душою в теле И с тяжким грузом на горбу, Чтоб не испытывал судьбу, Взять утром тепленьким в постели!" И после непременной бани, Чист перед богом и тверез. Взял да и умер он всерьез Решительней, чем на экране. # 034

1974 День без единой смерти