Народная Библиотека Владимира Высоцкого

Суров же ты, климат охотский, Уже третий день ураган. Встает у руля сам Крючковский, На отдых - Федотов Иван. Стихия реветь продолжала И Тихий шумел океан. Зиганшин стоял у штурвала И глаз ни на миг не смыкал. Суровей, ужасней лишенья, Ни лодки не видно, ни зги, И принято было решенье И начали есть сапоги. Последнюю съели картошку, Взглянули друг другу в глаза... Когда ел Поплавский гармошку, Крутая скатилась слеза. Доедена банка консервов И суп из картошки одной, Все меньше здоровья и нервов, Все больше желанье домой. Сердца продолжали работу, Но реже становится стук, Спокойный, но слабый Федотов Глотал предпоследний каблук. Лежали все четверо в лежку, Ни лодки, ни крошки вокруг, Зиганшин скрутил козью ножку Слабевшими пальцами рук. На службе он воин заправский, И штурман заправский он тут. Зиганшин, Крючковский, Поплавский Под палубой песни поют. Зиганшин крепился, держался, Бодрил, сам был бледный, как тень, И то, что сказать собирался, Сказал лишь на следующий день. "Друзья!.." Через час: "Дорогие!.." "Ребята! - Еще через час. Ведь нас не сломила стихия, Так голод ли сломит ли нас! Забудем про пищу - чего там! А вспомним про наших солдат..." "Узнать бы, - стал бредить Федотов, Что у нас в части едят". И вдруг: не мираж ли, не миф ли Какое-то судно идет! К биноклю все сразу приникли, А с судна летит вертолет. ...Окончены все переплеты Вновь служат, - что, взял, океан?! Крючковский, Поплавский, Федотов, А с ними Зиганшин Асхан. # 001

1960 Педагогу (Е.Ф.Саричевой)

Вы обращались с нами строго, Порою так, что не дыши, Но ведь за строгостью так много Большой и преданной души. Вы научили нас, молчащих, Хотя бы сносно говорить, Но слов не хватит настоящих, Чтоб Вас за все благодарить. # 002

1960 День на редкость - тепло и не таетї

День на редкость - тепло и не тает, Видно, есть у природы ресурс, Ну... и, как это часто бывает, Я ложусь на лирический курс. Сердце бьется, как будто мертвецки Пьян я, будто по горло налит: Просто выпил я шесть по-турецки Черных кофе, - оно и стучит! Пить таких не советую доз, но Не советую даже любить! Есть знакомый один - виртуозно Он докажет, что можно не жить. Нет, жить можно, жить нужно и - много: Пить, страдать, ревновать и любить, Не тащиться по жизни убого А дышать ею, петь ее, пить! А не то и моргнуть не успеешь И пора уже в ящик играть. Загрустишь, захандришь, пожалеешь Но... пора уж на ладан дышать! Надо так, чтоб когда подытожил Все, что пройдено, - чтобы сказал: "Ну, а все же не плохо я прожил, Пил, любил, ревновал и страдал!" Нет, а все же природа богаче! День какой! Что - поэзия? - бред! ...Впрочем, я написал-то иначе, Чем хотел. Что ж, ведь я - не поэт. # 003

1960 Если б я был физически слабымї

Если б я был физически слабым Я б морально устойчивым был, Ни за что не ходил бы по бабам, Алкоголю б ни грамма не пил! Если б я был физически сильным Я б тогда - даже думать боюсь! Пил бы влагу потоком обильным, Но... по бабам - ни шагу, клянусь! Ну а если я средних масштабов Что же делать мне, как же мне быть? Не могу игнорировать бабов, Не могу и спиртного не пить! # 004

1960 Про меня говорят: он, конечно, не генийї

Про меня говорят: он, конечно, не гений, Да, согласен - не мною гордится наш век, Интегральных, и даже других, исчислений Не понять мне - не тот у меня интеллект. Я однажды сказал: "Океан - как бассейн", И меня в этом друг мой не раз упрекал, Но ведь даже известнейший физик Эйнштейн, Как и я, относительно все понимал. И пишу я стихи про одежду на вате, И какие!.. Без лести я б вот что сказал: Как-то раз мой покойный сосед по палате Встал, подполз ко мне ночью и вслух зарыдал. Я пишу обо всем: о животных, предметах, И о людях хотел, втайне женщин любя, Но в редакциях так посмотрели на это, Что, прости меня, Муза, - я бросил тебя! Говорят, что я скучен, - да, не был я в Ницце, Да, в стихах я про воду и пар говорил... Эх, погиб, жаль, дружище в запое в больнице Он бы вспомнил, как я его раз впечатлил! И теперь я проснулся от длительной спячки, От кошмарных ночей - {и} вот снова дышу, Я очнулся от бело-пребелой горячки В ожидании следующей снова пишу! # 005

1961 Пока вы здесь в ванночке с кафелемї

Пока вы здесь в ванночке с кафелем Моетесь, нежитесь, греетесь, В холоде сам себе скальпелем Он вырезает аппендикс. Он слышит движение каждое И видит, как прыгает сердце, Ох жаль, не придется вам, граждане, В зеркало так посмотреться! До цели все ближе и ближе, Хоть боль бы утихла для виду!.. Ой, легче отрезать по грыже Всем, кто покорял Антарктиду! Вы водочку здесь буздыряете Большими-большими глотками, А он себя шьет - понимаете? Большими-большими стежками. Герой он! Теперь же смекайте-ка: Нигде не умеют так больше, Чего нам Антарктика с Арктикой, Чего нам Албания с Польшей! # 001

1961 Татуировка