Народная демонология Полесья. Публикации текстов в записях 80-90-х гг. XX века. Том II. Демонологизация умерших людей

В традиции существует двойственное осмысление того, кто именно «приходит»: в один случаях этот персонаж осмысляется именно как покойник, умерший муж, в других считается, что его облик принимает на себя черт, нечистая сила. Для данного сюжета обе эти ипостаси (покойник и черт, принимающий его облик) являются синонимичными вариантами одного мифологического инварианта, а в текстах часто природа пришельца однозначно не прояснена и не влияет на развитие сюжета. Поэтому в данной публикации, как равноправные представлены тексты с обоими персонажными вариантами. Кем бы ни был этот персонаж, покойником или чертом, его посещения губительны для женщины. Основная причина «хождения» умершего мужа/черта — неправильное поведение жены, ее слишком неумеренная скорбь, которая не дает ему покоя на «том» свете и заставляет возвращаться домой (см. мотив 12.8. Покойник «ходит», если по нему слишком тоскуют родные). Женщина часто не может сама осознать ненормальность подобных посещений и прекратить их без посторонней помощи. В качестве защиты используются традиционные обереги, чаще всего освященные предметы или предметы, связанные с христианской символикой — ладан, святая вода, освященные травы, освященный мак, элементы облачения священника. В центральном Полесье для прекращения «хождения» умершего мужа разыгрывают ситуацию, связанную с нонсенсом, нелепостью (см. мотив 12.26а. Чтобы покойник не «ходил», ему рассказывают о чуде).

В полесских верованиях сюжет о возвращении умершего мужа к жене принадлежит к числу наиболее частотных и реализуется в большом количестве текстов, однако его ареальное распространение имеет ряд особенностей. Данный сюжет встречается на западе Брестской и Волынской областей вдоль границы с Польшей, затем ареал его распространения тянется к востоку полосой вдоль украинско-белорусской границы; Центральное Полесье (территория между Случью и Днепром) — регион его наибольшего распространения. На востоке гомельского Полесья тексты о приходе умершего мужа к жене встречаются гораздо реже, а в Черниговской обл., согласно нашим материалам, они не зафиксированы. Полесские тексты с данным сюжетом опубликованы также в (Конобродська 2003, 224—237; Толстая 2001, 151—205). О реализации этого сюжета в восточнославянских традициях см. (укр.: Милорадович 1991а, 410—411; харьков.: Гринченко 1895, 95; карпат.: Гнатюк 1912, 209; с.-рус.: Черепанова 1996, № 9, 21, 23; новгор.: Кормина, Штырков 2001, 206—231). У южных славян сожительство женщины с умершим мужем — один из наиболее распространенных сюжетов, связанных с образом вампира (серб.: ЗечевиЙ 1981, 129; болг.: Георгиева 1983, 157—158; хорв.: Krauss 1890, 676). В отличие от восточнославянской традиции, где связь женщины с «ходячим» покойником обычно приводит к рождению демонического существа, в южнославянских верованиях в результате супружеских отношений женщины с вампиром рождаются дети, способные убивать вампиров (Левкиевская 1996, 239—241).

БРЕСТСКАЯ ОБЛ.

№ 90. Було так, шчо умирали люды и пэрэворачывауся у того... [черта]. Той и прыхо-дыу жэншчын мучити, як тую вот Катарынину сэстру. И ходыть вон як настояшчый, жывой и з тэю жынкою {...) Вин так розказывау покойник-муж.

с. Кривляны Жабинковского р-на Брестской обл., 1985 г, зап. А. А. Плотникова.

+ 12.7а. Под видом покойника в его теле «ходит» черт

+ 12.16а. «Ходячий» покойник показывается таким, каким он был при жизни (в одежде, которую носил при жизни)

№ 91. Умер муж у одной жэншчыны. И вельми вона плакала. И давай тоды ходыты кожну ноч. И говорыт, рогочэт, и двэры сам открывае. Свет запалыть — никого нема. То нэдобры, гэто чорт (...) *На гори грукае, стукае. Брукуе и брукуе [стучит], але у хату не уходить, а потом неде згине. То чорт гэта, кажуть.

с. Кривляны Жабинковского р-на Брестской обл., 1985 г, зап. Н. К. Кривда.

+ 12.8. Покойник «ходит», если по нему слишком тоскуют родные + 12.7а. Под видом покойника в его теле «ходит» черт

+ 12.16д. «Ходячий» покойник невидим, проявляет себя лишь тактильным и звуковым способом

№ 92. Вмэр одын мужык. Стау прыходыты до жонкы. Прыйдэ да й клауся спаты з жонкой. Шчо нэ робыла, и маком святым осыпалася, и *лушчыком. Люды сказалы: «Сядь у лушчыку да й полы. Обсыпся маком святым». Звау, звау вону. А вона: «Ходы ты до мэнэ». А вон нэ можэ подыты, бо мак святы. И сказау: «Твоё шчасте, шо нэ вышла». И послэ того пэрэстау ходыты.

с. Спорово Березовского р-на Брестской обл., 1988 г., зап. М. Ф. Рутковская от Про-тасевич Евгении Васильевны, 1908 г. р.

+ 12.21. Чтобы покойник не «ходил», дом и могилу обсыпают маком

№ 93. [Известны волчэнюки — «волчэнюк», и волочэнники — «волочэнник».] Як умэр чоловик, ды жаночына засталаса. Вин ходыу з *моглиц да яе. Люды сказалы: «Возьмы ступу, положы возле собе». Прышоу волочэнюк, обняу ступу: «Догадаласа, шчо зро-биты». И бильш нэ ходыу. Волочэнник — чоловик, яки умрэ, ды вылезе з моглиц, ды ходэ по зэмли.

с. Ласицк Пинского р-на Брестской обл., 1984 г., зап. И. А. Пышкова от Шендер Марины Максимовны, 1906 г. р.