Народная диверсия

– Насчет партизанщины согласен, а насчет прессы... Честно говоря, не уверен. Опять Никодимыч отмолчится с самым невинным видом, прямо как непорочная Дева Мария... А впрочем, если ты так считаешь, давай попробуем, чем черт не шутит! Только меня-то вы зачем позвали?

– Надо куда-то сторожей деть, командир, – сказал Кирилл. – Завтра понедельник, сам понимаешь, все приедут на стройку, хватятся этих, начнут искать...

– Да, надо подумать, куда их деть, – кивнул Иван и почесал затылок. – Одно хочу сказать: держать людей в заложниках как-то не очень... Здесь войны нет, они – мирное население, а как мы с такими всегда поступали, пацаны?

– Защищали их, – с готовностью выдал Кирилл.

– Вот! Защищали.

– А что, если им объяснить все, как есть? – спросил Владимир.

– В каком смысле? – не понял Кирилл.

– В самом что ни на есть прямом. Рассказать, что те, кто прислал их охранять стройку, выгоняют людей из собственных домов, что они – воры и строят дачи на ворованные деньги, здесь, на чужой земле... Ну, люди же они, в конце концов, поймут!

– А если поймут, то что?

– Пусть сами выберут, где им отсидеться несколько дней.

Кирилл посмотрел на Ивана:

– А что, командир, считаю, это выход. И тогда получается, что мы никакие не похитители!

– А если мужики все-таки не поймут и не захотят уезжать? – спросил Иван.

– А вот тогда и будем действовать угрозами и силой, – выдал Владимир. – В конце концов, они сами выбрали эту, с позволения сказать, профессию – сторож, а со сторожами, сами знаете, всякое случалось. И убивали их, чтобы на охраняемый объект проникнуть, и калечили, и это ни для кого не секрет. А мы физического насилия над ними совершать не будем, просто подержим их где-нибудь пару дней, при этом будем кормить, хорошо с ними обращаться, чтобы они, в случае чего, не имели бы к нам абсолютно никаких претензий.

– Я даже готов сказки им на ночь читать, – сказал Кирилл, – а этому писающему мальчику, которого я в сортире «взял», даже пиво поставлю! Ящик. Как-никак, я его по башке хорошо приложил...

– С воблой! – подхватил идею Иван. – Ящик пива и пакет воблы.

– Точно! Перед таким искушением они ни за что не устоят, да и зла на нас держать не будут.

– Ну, тогда я – в Дубровино за пивом и рыбой, – сказал Иван, направляясь к своему «Москвичу».

– Ну, а я – к нашим подопечным, проводить политинформацию. – Владимир направился к двери избушки.

Кирилл остался на месте.

Четверть часа спустя к домику подъехал Иван. Он вышел из машины и взял с сиденья ящик пива.

– Кирюха! Возьми там, на заднем сиденье, пакет с воблой.

Кирилл подошел на цыпочках к двери и приложил к ней ухо. За дверью шел разговор.

– Заходим, командир!

– А нас приглашали?

– Я тебя приглашаю!

– А я тебя...

Владимир сидел на скамье напротив сторожей. Те тоже сидели на широкой скамье за столом и, казалось, внимательно слушали. Правда, руки их оставались по-прежнему связанными, но в глазах мужчин не было страха, наоборот, неподдельный интерес. Все трое повернули головы и посмотрели на вошедших.

– А вот и «чаек» подоспел... Оставляйте гостинец и погуляйте еще пять минут, – выдворил товарищей Владимир.

Те поставили на пол ящик пива, положили на стол пакет с воблой и вышли на крыльцо, неплотно прикрыв за собой дверь.

– Это мои друзья-соратники, – кивнул вслед Ивану и Кириллу Владимир.

Он достал из своей сумки газету и разложил на столе. Потом развязал пленникам руки. Те с удовольствием потерли затекшие кисти. Вскоре на газете, как на скатерти-самобранке, появились три бутылки, три одноразовых пластиковых стаканчика и несколько сухих рыбин.

– ...Так вот я и говорю, мужики, – говорил Владимир своим новоиспеченным приятелям, – разве же это справедливо: выгонять людей из собственных домов? Вот у тебя, Толян, есть дом?

– У меня? – Толян посмотрел на Владимира, как на инопланетянина. – У меня есть квартира. Двухкомнатная, между прочим! Я в ней с женой живу, с Нинкой, и с дочкой Маруськой.

– Вот. А теперь представь, что тебя из твоей квартиры выгоняют...

– Кто?

– Ну, какой-нибудь муд... мужик. Богатый, сытый, наглый...

– А зачем такому моя квартира? Не, меня никто выгонять не будет, потому как на мою халупу никто не позарится.

– А место под квартирой? Что, если твой дом решат снести, а на его месте построить другой? – не сдавался Владимир.

– Да я за такое – в морду!.. – Толян сделал еще несколько глотков пива и откусил от своей рыбины приличный кусок.

– Вот! И каждый нормальный человек так. Потому как дом, мужики, – это святое!

– Верно говоришь, Матвей, – кивнул Гаврилыч, – дом – это святое, это отнимать никак нельзя. Это как Родина. За дом воевали, головы клали... За дом и за Родину...

«Матвей», а точнее, Владимир, назвавшийся гостям для конспирации чужим именем, достал из ящика еще всем по бутылке.

– Тогда так, мужики: согласны пару-тройку дней погулять где-нибудь?

– А где именно? У любовницы? – уточнил слегка захмелевший Толян. – Так у меня не имеется...