Народная история США: с 1492 года до наших дней

Историк П. Майер, изучавшая развитие оппозиционных Британии настроений в десятилетие, предшествовавшее 1776 г., в своей книге «От Сопротивления к Революции» подчеркивает сдержанность лидеров и их «стремление к порядку и умеренности», несмотря на желание сопротивляться. Она отмечает: «Должностные лица и члены комитетов "Сынов свободы" почти все были представителями среднего и высшего классов колониального общества». Например, по свидетельству современника, среди «Сынов свободы» в Ньюпорте (Род-Айленд), «были некоторые джентльмены высшего городского сословия — богатые, сознательные и вежливые». В Северной Каролине ячейку этой организации возглавлял «один из богатейших джентльменов и фригольдеров». Похожая ситуация была в Виргинии и Южной Каролине. А «нью-йоркские лидеры занимались небольшим, но вызывающим уважение предпринимательством». Однако их целью было расширение организации, развитие массовой поддержки среди тех, кто зарабатывал на жизнь наемным трудом.

Многие местные отделения «Сынов свободы», как, например, ячейка в Милфорде (Коннектикут), заявляли о своем «огромном отвращении» к беззаконию, а ячейка в Аннаполисе выступала против «любых бунтов или незаконных собраний, ведущих к нарушению общественного спокойствия». Дж. Адамс выказывал похожие опасения: «Сии обмазывания дегтем и обваливания перьями, сии вторжения грубых и дерзких бунтовщиков в дома в поисках восстановления справедливости в частных случаях или в силу личных предрассудков и страстей должны быть прекращены».

Образованным джентри Виргинии было, похоже, ясно, что необходимо что-то предпринять, дабы убедить низшие слои общества присоединиться к революционному движению, направив их гнев против Англии. Весной 1774 г. один виргинец писал в своем дневнике: «Низшие классы здесь готовы взбунтоваться, услышав о событиях в Бостоне, многие из них готовы идти сражаться против британцев!» В период принятия Закона о гербовом сборе виргинский оратор, обращаясь к беднякам, заявил: «Разве джентльмены сделаны не из того же материала, что и беднейшие из вас?… Не слушайте догмы, которые могут внести среди нас раскол, напротив, сплотимся, как братья…»

Это была проблема, для решения которой отлично подходили ораторские таланты Патрика Генри. Как пишет Р. Айзек, он был «крепко привязан к миру джентри», но говорил словами, которые были понятны массам белой бедноты Виргинии. Земляк П. Генри — Эдмунд Рэндолф характеризовал его стиль «как простоватый и даже беззаботный… Казалось, что паузы, которые он делал, своей продолжительностью могли иногда отвлекать, на самом деле они лишь еще больше приковывали внимание, повышая ожидания [слушателей]».

Риторика П. Генри в Виргинии указала путь к снижению напряженности между высшими и низшими сословиями, объединяя их против англичан. Она заключалась в поиске тех слов, которые, с одной стороны, вдохновили бы все классы и были бы достаточно конкретными в перечислении жалоб, с тем чтобы вызвать гнев людей против британцев, но с другой — оставались бы довольно туманными во избежание классового конфликта внутри самих мятежников, а также чтобы вызвать чувство патриотизма, на котором будет основано движение сопротивления.

Опубликованный в начале 1776 г. и ставший самым популярным в североамериканских колониях памфлет «Здравый смысл» Томаса Пейна оказывал именно такое воздействие. В нем приводился первый мощный аргумент в пользу независимости, и делалось это такими словами, которые мог понять любой, пусть и неграмотный человек: «Общество в любом своем состоянии есть благо, правительство же и самое лучшее есть лишь необходимое зло…»

Пейн расправился с идеей о праве королей считать себя помазанниками божьими, рассказав язвительную историю английской монархии, ведущую счет от нормандского завоевания 1066 г., когда Вильгельм Завоеватель явился из Франции, чтобы занять британский трон: «Французский ублюдок, высадившийся во главе вооруженных бандитов и воцарившийся в Англии вопреки согласию ее жителей, является, скажем прямо, крайне мерзким и низким пращуром. В таком происхождении, конечно, нет ничего божественного».

Автор обращал внимание на практические преимущества сохранения связи с Англией или отделения от нее; ему было хорошо известно о важной роли экономики:

Я призываю самых горячих защитников политики примирения показать хотя бы одно преимущество, какое континент может получить от связи с Великобританией. Я повторю этот вызов; таких преимуществ нет. Хлеб наш найдет свой сбыт на любом европейском рынке, а за привозные товары нужно платить, где бы мы их ни покупали.