Народная монархия

Товарищи переплетчики – они тоже бывают разные. Русские в общем голосовали за Царя и потом – faut de mieux – за Колчака и Деникина. Не все, но большинство. Немецкие – «культурные» – голосовали за Эбера и потом за Гитлера – голосовали почти все. Французские голосовали за Тореза и против американской манны небесной. Английские голосовали за национализацию и социализацию, и вот мы имели возможность прослушать заявление м-ра Шинуелля – какие мы, у себя дома, слышали уже сотни и сотни раз: с социализацией и национализацией выходит, правда, ерунда, но это только потому, что население старой веселой Англии еще недостаточно социал-демократично. Это – мы уже слыхали.

Я не пойду ни к какому русскому царскому правительству с заведомо идиотским требованием: «долой тайную дипломатию», ибо я знаю, что пока существуют в мире «суверенные державы» и пока они борются или воюют друг с другом за целый ряд вещей, «тайная дипломатия» есть такая же неизбежность, как и военные тайны. Я не буду ходить ни на какие демонстрации, ибо это, во-первых, лошадиный способ демонстрации того, что личный состав демонстрирующего табуна считает своим «мнением», и, во-вторых, потому, что это есть бесчестный способ: люди, которые находятся в Петербурге и которые, следовательно, могут шататься по Невскому, – будут давить на правительство за счет тех людей, которые живут и работают в Донбассе, в Сибири, на Волге и во всяких других таких местах и не имеют никакой возможности выписывать ногами свои точки зрения на правительственную политику.

Как вы видите, все это есть категорически непролетарский подход к политической технике. Или – еще больше – типично антипролетарский подход. Что же касается пролетариата, то я рассматриваю его не с экономической, а с чисто духовной точки зрения. Экономически я лично стою безмерно ниже любого американского рабочего. Психологически средний русский рабочий стоит (или стоял) безмерно выше среднего русского интеллигента. Пролетарий – это не тот, у кого нет денег. Пролетарий это тот, у кого, по марксистскому определению, «нет родины». Нет корней, нет традиции – нет и Бога. Но паче всего – нет мозгов. Он, этот пролетарий, полагает, что он знает или может знать все. И о национализации, и о социализации, и о тайных договорах, и о пользе мощных колонн, демонстрирующих где попало и что попало. Пролетарий считает, что он вправе и в состоянии дать ответ на вопрос о национализации каменноугольной промышленности, о Ялтинском договоре, о перспективах войны между Германией и Англией в 1914 году, Германией и САСШ в 1939, СССР и остальным миром в 19..? о технических предпосылках девальвации франка или о дележке Палестины между Иерусалимским Муфтием и Еврейским Агентством.

Я – не пролетарий. У меня есть родина, есть традиция и есть Бог. Есть, кроме того, и мозги. Я считаю – удовлетворительного качества. Во всяком случае, достаточного для того, чтобы отдать себе совершенно ясный отчет в том, что для решения целого ряда вещей у меня данных нет и в обозримое время быть не может. Я достаточно опытный в политическом отношении человек, для того чтобы решение целого ряда вещей предоставить – по старомосковскому рецепту – «Богу и Великому Государю», ибо этот способ решения даст наилучшие результаты из всех мыслимых.