Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 2

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; отправлялся млад Балдак, сын Борисьевич, во путь во дорожку к салтану турецкому; приноровился приехать в самую полночь. Вошел на салтанский двор, увел из конюшни коня златогривого, вышничка багрового, схватил кота-бахаря, разорвал его надвое, самому салтану глаза заплевал. А был у салтана турецкого любимый сад — на три версты; всякие древа в саду понасажены, всякие цветы произве́дены. Млад Балдак, сын Борисьевич, приказал своим товарищам, двадцати девяти мо́лодцам, весь сад повалить-вырубить, а сам достал огоньку, да тем огнем выжег все начисто, да поставил тридцать белых тонких полотняных шатров.

Поутру ранешенько просыпается от сна турецкий салтан; был у него первый взгляд на свой на любимый сад, и как скоро взглянул — видит, что все деревья порублены, повыжжены, а стоят в саду тридцать белых полотняных шатров. «Кто такой наехал ко мне, — думает он про себя, — царь ли царевич, или король королевич, или сильномогучий богатырь?» Закричал тут салтан громким голосом своему любимому паше турецкому, призывает к себе его и возговорит таково слово: «Неблагополучно в царстве моем! Дожидался я русского виновника — млада Балдака, сына Борисьевича; а теперь наехал на меня... царь ли царевич, или король королевич, или сильномогучий богатырь? — того не ведаю, и как сведать — не придумаю».

На тот совет выходит салтана турецкого бо́льшая дочь и говорит своему отцу: «О чем вы советуете, а узнать не можете? Ох ты, батюшка турецкий салтан! Дай-ка мне свое благословение да прикажи выбрать во всем царстве двадцать девять девиц, чтобы лучше их по красе не было! Я сама будут тридцатая, я пойду в те шатры полотняные ночь ночевать и открою вам виновного». И на то отец согласился, и пошла она к тем шатрам с двадцатью девятью девицами: лучше их по красе во всем царстве не было. Выходил к ней млад Балдак, сын Борисьевич, взял ее за белые руки и крикнул своим громким голосом: «Эй вы, мо́лодцы-товарищи! Вы берите красных девиц по рукам, ведите их по своим шатрам и что знаете — то и делайте!» Переспали вместе единую ночь; наутро воротилась к салтану турецкому его бо́льшая дочь, говорит ему: «Гой еси, любезный батюшка! Прикажи из белых полотняных шатров всем тридцати молодцам к тебе в дом прийти; я сама укажу виновника».

В тот час посылает салтан турецкий к тем шатрам своего любимого пашу, чтобы по́звал к нему, потребовал млада Балдака, сына Борисьевича, со всеми его товарищами. Вышли из шатров тридцать молодцев; все на один лик, словно братцы родные, волос — в волос, голос — в голос! И говорят послу таково слово: «Ступай назад, а мы за тобой скоро будем!» Млад Балдак, сын Борисьевич молвил своим ребятам: «Нет ли на мне какой зна́чки? Осмотрите всего» И оказалось на нем: по колен ноги в золоте, по локоть руки в се́ребре. «Она хитра, а я разе того не разумею!» — сказал Балдак и сделал у всех своих товарищей такую же зна́чку: по колен у ребят ноги в золоте, по локоть руки в се́ребре; велел им надевать на руки перчатки. «Как заедем к салтану в дом, без приказу моего никто не сымай!»

Вот пришли они к салтану в дом; выступает его бо́льшая дочь и узнает виновника, млада Балдака, сына Борисьевича. Говорит ей Балдак: «Ты почем меня признаешь — по каким уликам?» Отвечает салтанова бо́льшая дочь: «Скинь-ка с ноги сапог да с руки перчатку: тут у меня зна́чка положена — по колен ноги в золоте, по локоть руки в се́ребре». — «Разве у нас таких молодцев не бывает?» — и приказывает млад Балдак, сын Борисьевич, своим ребятам: «Скидавайте все с ноги по сапогу, с руки по перчатке!» Какая зна́чка у него, такая и у всех объявилась — в покоях все осияло! А салтан турецкий был добре милослив, на то дочери своей не поверовал: «Врешь ты! Мне один виновник надобен, а теперь по-твоему все тридцать оказалися!» Приказал салтан турецкий: «Убирайтесь все вон!»

После того еще больше закручинился, еще больше запечалился и стал опять думать, со своим любимым пашою советовать, как бы узнать им виновного? На тот совет выходит вторая салтанова дочь и говорит салтану турецкому: «Дай мне, батюшка, двадцать девять девиц; я сама буду тридцатая, пойду с ними к белым полотняным шатрам, переночую в тех шатрах единую ночь и открою вам виновника». Сказано — сделано. Поутру зовет салтан турецкий млада Балдака, сына Борисьевича, в палаты к себе, а зовет его с товарищами чрез своего пашу любимого. Отвечает Балдак по-прежнему: «Ступай назад, а мы скоро будем!» Как скоро ушел паша, млад Балдак вскричал своим громким голосом: «Выходите из шатров все мои товарищи, двадцать девять молодцев; поглядите, нет ли на мне какой зна́чки?» Тотчас все из шатров выскочили и усмотрели у него на голове золотые волосы. Возговорит млад Балдак, сын Борисьевич: «Она хитра, а разе я не разумею того!» Сделал у всех молодцев, равно как у себя, золотые волосы и велел наложить шапки на буйные головы: «Как будем в палатах у салтана турецкого, без моего приказу никто не сымай!»