Народные сказки и легенды

Готфрид был восхищён прекрасным, белым, как алебастр, лицом, увиденным им в окошечке гроба. Он поднял крышку и велел удалиться всем скорбящим слугам, кроме карликов; потом достал реликвию и положил её на сердце умершей. Прошло немного времени, окаменелость лица исчезла, и жизнь вернулась в неподвижное тело.

Девушка очень удивилась, увидев возле себя красивого незнакомца, а несказанно обрадованные карлики приняли этого удивительного человека за ангела, посланного Небом. Готфрид рассказал девушке о себе и о своём паломничестве, а она поведала ему свою судьбу, не утаив и о коварстве злой мачехи.

– Вам не избежать ядовитых паучьих сетей, – сказал Готфрид, – если вы не последуете моему совету. Оставайтесь ещё некоторое время в этом склепе. Пусть никто не знает о вашем пробуждении, но, как только я завершу паломничество, то сразу же вернусь сюда, отвезу вас в Арденны к моей матери и тогда отомщу за всё вашей убийце.

Этот совет понравился прекрасной Бланке. Благородный пилигрим вышел из склепа и сказал обступившим его слугам:

– Тело вашей госпожи никогда не согреется. Источник жизни иссяк. Чему быть тому не миновать, и смерть есть смерть.

Верные карлики, знавшие правду, держали язык за зубами и потихоньку приносили девушке еду и питьё. Как и прежде, они продолжали охранять гроб и с нетерпением ожидали возвращения благочестивого пилигрима.

Готфрид вскоре добрался до Арденн, обнял нежную мать и, устав с дороги, рано лёг спать. С мыслью о прелестной Бланке, он быстро заснул. Во сне ему явился отец с весёлым лицом и сказал, что он избавился от чистилища. Благословив сына, отец пообещал ему удачи во всех его начинаниях.

Ранним утром Готфрид облачился в рыцарские доспехи, взял с собой вооруженных всадников и, простившись с матерью, сел на к коня и уехал.

Подъезжая в полночный час к цели своего путешествия и услышав в замке погребальный звон колокола, он сошел с коня, натянул поверх лат одежду пилигрима и зашёл в часовню помолиться. Зоркие карлики, как только увидели коленопреклонённого у алтаря странника, не удержались и бросились в склеп сообщить госпоже добрую весть.

Бланка сбросила саван и, как только кончилась всенощная и священник с дьячком поспешили из холодной церкви в тёплую постель, с радостно бьющимся сердцем поднялась из гроба, подобно праведникам, восставшим в день Страшного Суда из мрачных могильных склепов. Но, когда она увидела себя на руках молодого человека, пожелавшего увезти её, благонравной девушкой вдруг овладел страх, и она робко воскликнула:

– Подумайте, что вы делаете, юноша. Спросите ваше сердце, искренне ли оно или только хитрит. Если вы обманете доверие, которое я питаю к вам, то знайте, – Небо накажет вас!

Рыцарь скромно ответил:

– Пресвятая Дева свидетельница моих чистых намерений, и пусть меня покарает Небо, если в моей душе гнездятся недостойные мысли.

Готфрид помог Бланке сесть на коня и сопроводил её в Арденны к своей матери, которая встретила девушку с искренней нежностью и заботилась о ней, как о родной дочери.

Скоро в сердцах юного рыцаря и прелестной Бланки зародилось нежное чувство любви. Добрая мать и весь двор желали, чтобы прекрасный союз благородной пары был закреплён святым таинством брака, и чем скорее, тем лучше. Но Готфрид считал, что сначала он должен исполнить обет мести. Во время приготовлений к свадьбе, он покинул свой замок и поехал в Брабант к графине Рихильде, которая всё ещё была занята выбором второго мужа, но, так как советоваться с зеркалом уже не могла, то до сих пор ни к какому решению так и не пришла.

Едва Готфрид Арденнский появился при дворе, как сразу же привлёк внимание графини. Он назвался рыцарем Грабе [31], и это было единственным, что, по мнению Рихильды, не гармонировало с его прекрасной внешностью. Она посоветовала ему сменить это имя на более благозвучное, ибо жизнь ей представлялась ещё такой прекрасной, что всякое упоминание о могиле пугало её. Про себя она подумала, что своё прозвище арденнец получил, наверное, из-за своего паломничества в Иерусалим к Святому Гробу. При этом мнении она и осталась, не пытаясь более доискиваться до истины.

Посоветовавшись с сердцем о зарождающейся страсти, графиня пришла к заключению, что Готфрид имеет неоспоримое преимущество перед другими претендентами, поэтому она решила расставить перед ним обольстительные сети своего кокетства. Рихильда умела с помощью косметики освежить поблекшие краски лица и под тончайшим брабантским кружевом скрыть отцветающие прелести.